Светлана Бень, лидер группы «Серебряная свадьба», записала композицию на стихи Изи Харика. Это произведение — последнее из проекта TuzinFM «(Не)расстраляная паэзія».
Для Светланы Бень тема массовых репрессий советских времен воспринимается как пропасть: «У меня одновременно живут в душе два чувства — желание отойти подальше от края и не знать об этом и желание наклониться и посмотреть, чтобы увидеть дно. И то, что я знаю о тех событиях, подтверждает, что дна нет. Я решила принять участие в этом проели, потому что пропасть всегда рядом и никто не защищен. Потому что убийство огромной численности людей кажется мне еще более невероятным и бессмысленно чудовищным, если мы об этом не говорим и если у нас не болит душа». Для проекта «(Не)расстраляная паэзія» Светлана написала песню на стихотворение Изи Харика «У шэрым змроку» в переводе с идиш на белорусский Анны Янкуты.
«Эти стихи прилетели, как привет издалека, как письмо, затерявшееся на 90 лет и попавшее к другому человеку. К другому, но не совсем случайному. Что-то сразу сработало, какие-то ниточки натянулись и антенны поймали в эфире знакомый голос, едва различимый среди шума мирового океана, — рассказывает о создании песни Света Бень. — Безмерно печальная история вошла в нашу жизнь через проем двери одного небольшого стихотворения. И стала существовать рядом, наполнилась новыми фактами и подробностями». Певице помогали в создании этой композиции Артем Залесский (электроника, барабаны, сведение), Пафнутий Кузюкан (валторна), Илья Дягель (гитара, бас). Мастеринг выполнил саундпродюсер проекта Павел Синило. «Эти стихи, экзистенциальные по содержанию, оказались созвучными с романтикой Верлена и Аполлинера и потустороннему мистическому отчуждению Joy Division и Swans», — отмечает Света. Ей этот трек представляется аудиописьмом убитого и при этом совершенно живого человека, не связанного ничем, даже своим телом. Его живой голос звучит среди оглушительной бессловесной мировой пустоты
Света Бень изучила жизнь и творчество Изи Харика за время работы над треком. Особенно ее поразили воспоминания жены поэта Дины Харик со ссылкой на Станислава Шушкевича-старшего, вот это место о том, как ему был вынесен смертный приговор:
«Суд длился десять минут. Стоять Харик не мог. Два конвоира подпирали его. Приговор стандартный: «К исключительной мере социальной защиты — расстрелу». Изи Харик выслушал его, улыбаясь. А потом вдруг заговорил очень громко и четко. Эта же тройка судила и Станислава Шушкевича, поэтому он слышал слова Харика и запомнил их навсегда, тем более, что говорил обреченный по-русски: «Я по коробу скребен, по сусекам метен, я от дедушки ушел, я от бабушки ушел, я из Зембина (родное местечко под Борисовом) ушел, от Ежова ушел, от тебя, Виссарион Иосифов, подавно уйду!». И вдруг запел: «За столом никто у нас не лишний, По заслугам каждый награжден. Золотыми буквами мы пишем Всенародный сталинский закон. Я другой такой страны не знаю…»
— Ему заткнули рот, стали душить, — рассказывал старый поэт Шушкевич, — а меня будто самого душили. Сердце свое тогда я впервые почувствовал. Нет, я полагаю, что Исаак Давидович Харик не сошел с ума. Так он смеялся над «Военной коллегией Верховного суда СССР».
Станислав Петрович Шушкевич видел, как связанного по рукам и ногам Изи Харика тащили по коридору следственной тюрьмы. Харика трудно было узнать, но поэт всегда узнает поэта, даже окровавленного. Его вбросили в «Черную Марусю», а потом туда же втолкнули коллег по перу Харика… А Станислава Шушкевича «помиловали» — его приговорили к 25 годам лагерей».
Подробнее о жизни и смерти Изи Харика рассказал исследователь Вольф Рубинчик в лекции проекта «(Не)расстраляная паэзія» в книжном магазине «Логвінаў». Кстати, там состоялась живая премьера песни Светы Бень, которая существенно отличается от студийной записи. В нее включено также другое стихотворение Изи Харика «Век настане такі» в переводе с идиш Рыгора Берёзкина.
Относительно будущего композиции на стихи Изи Харика Светлана Бень отвечает: «Гэтая песня будзе жыць».
Света Бень — У шэрым змроку
музыка Светы Бень, словы Ізі Харыка, пераклад з ідыш Ганны Янкуты
У шэрым змроку дзень растаў,
у шэрым змроку гаснуць вочы.
Маё юнацтва — звон актаў,
маё юнацтва чэзьне ў ночы,
бы колас, што зь зямлі паўстаў,
каб у зямлі заснуць аднойчы.
Мой курс пракладзены здаўна,
я з карабля сачу прасторы:
няма ні берагу, ні дна,
і я вітаньні шлю праз моры
ў далеч, дзе смугі сьцяна,
на сум, па чалавеку хворы.
(1926)
Сейчас читают
Вместо войны слоны в новой книге Саши Филипенко. И Москва4
Комментарии