Родственники солдата, погибшего в Печах год тому назад, рассказали о трагедии
Дело 19-летнего Павла Старенкова до сих пор остаётся без внимания силовиков, а письма и жалобы родителей — без ответа, пишет Еврорадио. Помимо силовиков, поисками Павла занимался отряд «Ангел», но всё безрезультатно. Через три месяца тело парня нашли рыбаки в нескольких километрах от части. Экспертиза не смогла установить, был ли он убит.
После школы Павел Старенков пошёл учиться на механика лифтов в могилёвский электротехнический колледж. Поработав в областном центре по специальности, парень решает продолжить обучение, но не поступает. А 26 мая 2016 года Павла призывают в воинскую часть 44540 под Жодино, откуда после присяги направляют на учёбу в 12-ю школу знаменитого Объединённого учебного корпуса №72 в Печах.
«Он мне звонил из Печей в июле и очень плакал, был очень расстроен, — рассказывает мама Павла Валентина Старенкова. — Я у него спросила, трудно ли служить, он ответил, что трудно. Но больше ничего не рассказал, может, рядом с ним стоял кто-то. В августе я к нему приехала, но он уже ничего не говорил, не жаловался ни на что. Понимаете, может, ему приказали, может, какие-то разовые случаи были».
Семья Старенковых живёт в деревне Ходосы Могилёвской области, поэтому деньги на карточку чаще переводили родственники из Минска и Могилёва.
«Честно говоря, я уже не помню, сколько мы денег ему давали, — продолжает мать парня. — Он же у нас один, поэтому мы не жалели и не зацикливались на этом вопросе. Передавали ему разные передачи — носки, лосьоны для бритья… Родственники клали деньги на карточку, кто по 20, кто по 40 рублей, но мы не считали. Телефон у него был, и мы, естественно, клали на него деньги. Если банкомат не работает, то тетя клала деньги. Но тоже не подсчитывали. 10-20 рублей — только звони, только, чтобы всё было в порядке!»
Часто ездить с белорусско-российского пограничья под Минск, чтобы посетить сына в армии, не получалось. Во время редких встреч Валентина Старенкованикаких синяков или царапин у Павла не замечала. Запомнилось, как сын жаловался на то, что очень долго не берут стирать одежду. За время учёбы в Печах Павел попал в медсанчасть с каким-то кожаным раздражением. Об этом парень рассказывал матери без подробностей, мол, начала зудеть кожа, почти неделю лечился. В ноябре, получив специальность, парень возвращается служить в Жодино.
«Прибыл он в часть, позвонил мне и был очень расстроен, — вспоминает мать Павла. — Он попросил денег, мы спросили, сколько, говорит: сколько переведём. Мы передали его просьбу тёте из Минска. Она после работы вечером в четверг перевела ему 40 рублей. В пятницу они пришли, а в субботу Паша уже исчез. Кстати, эти деньги оказались в результате нетронутыми. В четверг вечером Паша снова мне звонил, был расстроен. Я спросила: «Что, Паша, плохо тебе? Это же временно, отслужишь этот период, придут младшие, тогда и ты будешь ими командовать». А он ответил, что не будет так относиться к молодым. Спрашивали, чем ему помочь, он сказал о деньгах, мы сказали, что деньги уже перевели. Сказала, что передам ему бандероль! Но голос у него был очень расстроенный. А в пятницу снова позвонил. Или кто-то рядом был, или приказал кто-то, но сказал только два выражения: «У меня всё нормально! У меня всё нормально!». И на этом телефон отключился!»
В субботу, 12 ноября 2016 года, родственники ждали от Павла звонка. В выходные парень чаще звонил, «так как меньше руководства, может и до обеда набрать, и после обеда». Но на этот раз Паша даже не отвечает на СМС от родителей. Вечером по телефону сообщают, что Паша исчез. Как такое могло произойти и по какой причине, никто не объясняет.
«Там были ребята, земляки, с которыми призывался вместе, призвавшиеся на полгода раньше, — продолжает Валентина Старенкова. — Никто ничего не знал. Я сразу позвонила его однокласснику, который на полгода раньше призывался туда, спросила телефон у его мамы. Спрашиваю у него: видел ли ты Пашку? Ответил, что в обед видел, а сейчас стоит в наряде и ничего не знает. Спросила, как встретили в части Пашу, то он также не знал».
Нашли Павла Старенкова в начале февраля 2017 года на берегу реки Плисы рядом с деревней Залесье, что в нескольких километрах от Жодино и в километрах 13-и от знаменитых Печей. Парень якобы повесился на берёзе прямо на берегу реки. Несмотря на близость самого Жодино и двух деревень, его не могли найти почти три месяца — всю зиму, когда на деревьях нет больше листьев и берега реки просматриваются далеко.
«Минский следователь, который вёл дело, так как часть в минской области находится, написал, что-то вроде «следствие приостановлено до выяснения дополнительных обстоятельств», — говорит мать Павла. — Борисовские следователи, которые разбирались в случившемся, так как тело нашли в Борисовском районе, отказались возбуждать уголовное дело, так как суицид. Экспертиза показала, что останки действительно принадлежат Павлу, но насильственная ли это смерть, установить невозможно, так как отсутствуют мягкие ткани».
Только в сентябре в качестве доказательства суицида военные передали родителям копию дневника Павла, где среди описания военных будней находятся стихи о смерти. Но Валентина Старенкова убеждена, что почерк там совсем не Паши, да и не склонен её сын к ведению дневников.
«Когда учился в военной школе, то вёл тетрадь, рисовал там какие-то схемы, писал учебные вопросы, вот там его почерк. А в этом дневнике не его почерк. Муж это сразу сказал. Он же у нас один, мы же с ним всегда вместе что-то рисовали, писали… мы же знаем! Ну, не его это почерк и всё! Да и никогда он ничего не писал. Если время свободное, то садился за компьютер. Летом съездит к друзьям на велосипеде, где поиграет в футбол… Ну, что будет в дневник писать молодой парень? Он лучше позвонит кому-нибудь, поговорит… ну какие стихи!? Он в свободное время всё ремонтировал компьютер, то разберёт, пылесосом почистит, провода поправит… Какие стихи?»
Ребята, которые служили вместе с Павлом, после демобилизации на контакт не идут, ничего не рассказывают, мол, «ничего не видели, не знаем». Представители части, которых отправили на похороны парня, тоже были немногословны, но родителям показалось, что и они в самоубийство Павла не верят.
«На похоронах наши родственницы, тёти Паши, спрашивали этих военных, которые привезли гроб, — вспоминает Валентина Старенкова. — Так они сами в это не верят. На похоронах они просто выполняли приказ, так и говорили, отбывали повинность. Позже нам рассказывали, что двоих местных парней, которые служили в той же части, даже военные доставляли домов под контролем. Почему, не знаю. Чтобы, может, не рассказали чего».
Напомним, председатель Следственного комитета Иван Носкевич заявил, что потребовал для дополнительной проверки все материалы по фактам смерти и причинения телесных повреждений военнослужащим за последние шесть лет. Валентина Старенкова никаких сообщений о возобновлении следствия по факту смерти её сына не получала. Жалобы в прокуратуру и Администрацию президента, которые родители Павла давно прислали чиновникам, также до сих пор остаются без ответа.
Комментарии