Лидер ОГП Козлов: Я не готов платить Балабе, чтобы он охранял День Воли
На минувшей неделе председатель ОГП Николай Козлов был приговорен к 15 суткам ареста за отказ дать подписку о неразглашении после допроса относительно деятельности Координационного совета.
Хотя приговор был вынесен, Николая Козлова пока не забрали на Окрестина. И политик ответил на ряд вопросов «НН».
«Наша Нива»: Как думаете, почему вас не посадили сразу?
Николай Козлов: Я не знаю, честно. Или у них задача посадить в самый неподходящий момент, что ли. Мне тяжело сказать. Мне кажется, и судья до конца себя не очень уверенно чувствует в принятии решения. У меня и такая мысль проскакивала в голове. Я не особо хочу об этом думать, потому что мне всё равно. Пусть забавляются, пока у них есть время, — у меня такая позиция.
«НН»: Вчера властные телеграм-помойки писали, что вам могут еще добавить дважды по пятнадцать суток.
НК: Пусть пишут что угодно. У меня были ситуации, когда задерживали прямо на улице, обвиняли в мелком хулиганстве и отправляли на сутки. Что касается [»помоек»], то мне кажется это направлено на то, чтобы люди боялись не давать подписку о неразглашении. А я считаю, что подписывать нельзя. Особенно в такой ситуации, когда мы понимаем, что дело сфабриковано. И они не выполняют своих обязанностей как правоохранители и следователи, а ограничивают информацию всякими подписками. Это их способ обороны — обложиться подписками. Но это все калиф на час: не может не наступить времени, когда каждому надо будет ответить за содеянное.
«НН»: Может быть, вас так к эмиграции подталкивают? Вот не посадили, хотят, чтобы вы как можно скорее манатки собрали и уехали из страны?
НК: Я не знаю, что в их мозаичных головах. Я никуда не собираюсь уезжать, пусть не ломают себе головы. Я в своем праве, я в своей стране, ничего не нарушаю. С чего бы мне уезжать?
«НН»: Живя в Беларуси, реально ли заниматься политикой сегодня?
НК: Это тяжело, но реально. Возможно, политика получается не очень публичной, возможности весьма скукожены. Тем не менее, каждый должен делать что может. Назовите это политикой, протестом, бурчанием на улицах, как угодно. Но каждый должен делать что может.
Мы живем в условиях оккупации и мы должны бороться за свою свободу. Если этого не произойдет, то весь этот абсурд, правовое бесчинство, садизм, убийства будут продолжаться. От этого очень трудно отказаться.
«НН»: Что думаете о поездке Лукашенко в Россию?
НК: Мне кажется, что готовится сдача независимости. И мы к этому должны быть готовы. Нужно отстаивать свои идеалы, интересы, благополучие, у каждого есть что терять. Оккупанты могут забрать собственность, свободу, ребенка, что угодно. Мы должны сопротивляться этому. Все остальное второстепенно. Как человек, который имел отношение к правоохранительным органам, я скажу, что важно собирать факты, набраться терпения и в конце концов каждый получит то, чего заслуживает. Каждый преступник предстанет перед судом.
«НН»: Будет ли ОГП участвовать в предоставлении заявки на проведение Дня Воли?
НК: Вряд ли. Встает моральный выбор: мы же не можем просто так заявку в Мингорисполком подать, мы должны заключить договор с милицией. Я не готов увидеть Балабу и сказать ему: «Ты вот мордовал всех, а теперь мы тебе заплатим». Я не могу относиться к ним как к правоохранительным органам, у меня не получается.
«НН»: Бело-красно-белый флаг в итоге запретят или нет?
НК: Не знаю, что у них в головах. Даже в этом правовом абсурде я не думал, что меня осудят на 15 суток за мое законное право. Конечно, могут запретить, какие вопросы… Иное дело, что он де-факто был запрещен и раньше. Они поднимают ставки, провоцируют людей на какую-то решительную реакцию.
«НН»: С перерегистрациями партий ОГП потеряет официальный статус или нет?
НК: Конечно. Шансов на то, что какие-то оппозиционные партии оставят, почти нет. Сейчас происходит наезд по всем направлениям без исключений. В том числе зачищают и без того зачищенное политическое поле. Я призываю людей вступать в ОГП, присоединяйтесь.
«НН»: Ланкин и Воскресенский будут официальной оппозицией.
НК: я даже не хочу о них говорить, здесь нет предмета для разговора.
Комментарии