Психолог о всеобщей депрессии: «На самом деле, у белорусов шикарный потенциал, чтобы справиться с проблемой»

«Белорусская депрессия — историческое наследие нации»

За 2020 год счеты с жизнью в Беларуси свели 2447 человек, а это 26,2 случая на 100 тыс. населения. В печальном рейтинге нас обходят только Литва, Россия, Гайана и Корея.

К сожалению, такое лидерство у белорусов уже не одно десятилетие. Согласно классификации ВОЗ, высоким считается уровень числа самоубийств, когда фиксируется более 19 случаев на 100 тыс. населения, а критическим для демографической ситуации — более 30 случаев.

Для многих белорусов 2020 год стал одним из самых тяжелых жизненных испытаний. Судите сами: с августа прошлого года в стране возбудили более 5000 уголовных дел. Каждый день белорусы читают новости о новых обысках, задержаниях, судебных приговорах.

Тысячи людей живут в состоянии тревоги и страха, а 390 тысяч белорусов, или более 4% населения страны, еще и за чертой бедности.

Мы попытались узнать актуальные цифры по самоубийствам за последнее время. Сообщать их медики, которые работают с этой проблемой, отказались, объяснив, что разговаривать с журналистами им категорически запрещено.

Но при этом отметили: «таких цифр, которые у нас есть сейчас по самоубийствам, и таких угнетенных состояний, в которых сейчас находятся многие белорусы, в стране не было десятилетиями».

Как такая жизнь сказывается на состоянии белорусов, к чему может привести и чем аукнется, мы поговорили с психологом, кандидатом психологических наук Татьяной Синицей.

«Наша Нива»: Татьяна, скажите, о чем говорит увеличение числа самоубийств среди белорусов?

Татьяна Синица: Если речь зашла о самоубийствах, давайте разберемся, что это такое. К сожалению, белорусы — действительно депрессивная нация, это наша национальная черта, в каком-то смысле — историческое наследие.

Даже если не копать очень глубоко, а проанализировать хотя бы современную историю, то станет понятно: последние десятилетия мы живем в условиях беспомощности, неудовлетворенности и негатива.

Многие так и говорят: «мы ничего не можем изменить. Что делать — надо жить дальше. Лишь бы не было войны». Это называется «выученной беспомощностью». Обычно так говорят представители старшего поколения. Что же происходит с молодыми людьми? Внешнее проявление их несогласия с ситуацией вызывает карательные меры со стороны властей.

Но если человек не может выместить агрессию, со временем та же накопившаяся агрессия может привести к глубокой депрессии и даже подтолкнуть к самоубийству. Вообще, самоубийство — это крайняя степень самоагрессии.

Простыми словами, если видим увеличение числа самоубийств, скорее всего, в обществе слишком большая напряженность, а люди — в состоянии безысходности. Разумеется, это довольно обобщенно. Здесь нужно учитывать многие факторы — взаимоотношения в семье, социальные институты, политическое устройство…

«Только представьте: у людей вдруг появилась возможность открыто выразить свой протест»

Общество должно быть устроено таким образом, чтобы у людей была возможность свободно выразить свою реакцию на происходящее и, если нужно — в форме протеста.

В цивилизованных странах это норма, когда недовольные чем-то люди протестуют, выдвигают свои требования, понимая, что они будут услышаны и что это не приведет к агрессии в их адрес. У нас этого не происходит.

А теперь давайте посмотрим, что произошло в 2020-м. Только представьте себе, у людей вдруг появилась возможность открыто выразить свой протест. И многих это сильно мотивиловало.

Кстати, вы обратили внимание, как сразу же раскрылось творчество? Белорусы пели песни, играли на музыкальных инструментах, устраивали театральные постановки, дворовые концерты… И это очень правильная и позитивная реакция.

Дело в том, что именно культура помогает людям оформлять свои переживания, работать со своей душой. И это самая основная форма профилактики суицидальных наклонностей.

Медицина — уже последний инструмент. У нас она по факту работает только с теми, кто, как говорится, дошел до критического состояния. Либо же реагирует на факты уже случившихся суицидов — созданием программ по предотвращению совершения суицидов. Реализация же внутреннего состояния через ту же культуру и творчество — это реально действенный инструмент. Как показал 2020 год, на самом деле, у белорусов есть шикарный потенциал, чтобы справиться с существующей проблемой.

«НН»: Однако, после подавления массовых акций протеста многие белорусы снова скатились в депрессию и состояние безысходности…

ТС: Еще одна наша реальность: в нашем обществе до сих пор нет должной поддержки, нет возможности самовыражаться. Концерты запретили, активных людей преследуют… В основном я работаю с молодежью, и вижу, как им сейчас тяжело.

Кстати, им, по моим наблюдениям, сейчас намного сложнее, чем взрослым. У многих повышенная тревога, эмоциональные качели. Представление о будущем для многих стало сейчас весьма размытым.

Тревога и ощущение безнадежности — то, с чем сегодня живет молодое поколение белорусов.

И это на самом деле плохой показатель. Это сказывается на их активности, мотивации, творческой энергии. Некоторые, к сожалению, попадают в психиатрические больницы из-за несбалансированности эмоциональной сферы.

Взрослые, на мой взгляд, держатся немного лучше. Некоторые даже начали обращаться к психологам, психиатрам.

Но многие стали больше выпивать, употреблять наркотические вещества — это, кстати, тоже вариант медленного самоубийства. И у нас оно очень распространено.

«НН»: Многие сравнивают нынешнее состояние белорусов с состоянием послевоенных лет, некоторые даже с 37 годом. Согласны с этим?

ТС: Не совсем. Это, на мой взгляд, все же иной опыт. Такого мы еще не проходили. Все же речь идет не о войне, а о подавлении воли народа, его попытки отстоять свои права.

«Многое сейчас зависит от самих людей»

«НН»: Дети во дворах играют в тюрьму и задержания, взрослые боятся собираться большими компаниями, носят максимально удобную одежду на случай задержания, ходят с оглядкой… Это говорит о том, что психологически мы раненые люди?

ТС: Факт! Сегодня в стрессе почти все белорусы. И те кто за, и те, кто против. Мы наблюдаем массовую травматизацию общества.

А то, что дети играют в задержания и тюрьму — это вполне естественно. Дети — зеркало происходящего в обществе. Они так проживают свой опыт — это норма. То, что взрослые сейчас носят удобную одежду, запасное белье, зубные щетки с собой — это вообще-то реакция на происходящее лучшая из возможных.

Судите сами, мы живем в состоянии повышенной тревоги, но заботимся о себе на случай худшего варианта развития событий. Поверьте, это гораздо лучше, чем если бы человек бился в истерике и бегал по потолку.

«НН»: Многие психологи говорят, что реакция на стресс у людей, как правило, отложенная. В состоянии ужаса белорусы живут уже больше года. Это значит, что суицидальных мыслей у белорусов может стать еще больше?

ТС: Очень не хочется, чтобы так было. Но состояние многих людей сейчас, как ответная реакция на происходящее, действительно может быть близким к критическому. К тому же сейчас осень, впереди зима. Сама по себе пара депрессивная.

«НН»: Татьяна, есть ли выход?

ТС: Мне кажется, очень многое сейчас зависит от самих белорусов. В частности то, согласятся ли они после того, на что они оказались способны в 2020-м, снова вернуться в безнадежное депрессивное состояние. Будут ли они способны больше не накапливать в себе напряжения, а выпускать его в позитивной форме.

Многие, и я кстати тоже, сейчас держатся на том пережитом опыте. Для меня 2020 год стал годом открытия. Оказывается, вокруг меня огромное число крутых людей.

Мы увидели, что в нас есть внутренний огонь. Меня это сильно поддерживает сейчас, стараюсь не опускаться ниже этой планки. Наша душа жива — и она имеет тенденцию к жизни, а не к самоуничтожению.

Что делать если накрыло?

Психологи говорят: травма — это не само событие, а состояние, которое вызвано этим событием.

Притом в одной и той же ситуации разные люди могут находиться в разных состояниях: одни получат стресс, другие — травму. Все это зависит от особенностей психики, длительности пребывания в стрессе и других факторов. Но каждый из нас, и это так, в силах помочь себе сам.

«Чтобы вернуть себя в нормальное состояние, когда уровень стресса зашкаливает, нужно специально прилагать усилия и создавать себе нормальные жизненные условия, — рассказывает медицинский психолог Елена. — Многие мои пациенты говорят: «Пока кто-то страдает за решеткой, какое право я имею покупать себе новое платье, отдыхать в Египте или ходить в театр?»

Это не так. Все эти действия как лекарство. Даже если принимать вы их не хотите, это нужно сделать для выздоровления.

Обязательными для белорусов я бы назвала и максимально здоровое питание, сон, физическую активность и проговаривание-проживание своих эмоций. Притом это касается и женщин, и мужчин в равной степени.

Как говорят специалисты, следующим этапом после переживания страха и бессилия должно стать принятие ситуации, осознание ее ценности.

Наверное, вы удивитесь: «Что ценного из этого всего можно вынести?» Но речь идет о психологическом взрослении нации. Да, это очень медленный, болезненный и сложный процесс, но нам пришлось через него пройти. И это ценность, с которой мы выйдем иными людьми и, возможно, с переменами».

Читайте также: 

Как тюрьма меняет людей и что ждет политзаключенных? Интервью с психологом

Каково белорусам продолжать жить рядом со стукачами-соседями? Но имеется опыт немецкого общества, которому пришлось признать коллективную вину

«Фразы в духе «они не будут столько сидеть» вызывают злость и раздражение». Как разговаривать с родственниками политзаключенных?

• 0
• 0
• 0
• 0
• 0
• 0
• 0
• 0