Сползание республики в единоличную диктатуру сопровождалось массовыми репрессиями еще в древние времена. Наиболее заметным политическим преследованием в истории Рима стали репрессии, начавшиеся со специально составленных консулом Суллой публичных списков. Внесение в список означало неминуемую смерть.
Луций Корнелий Сулла происходил из захудалой ветви патрицианского рода Корнелиев. В отличие от других молодых римлян, стремившихся пройти «путем чести» (Cursus honorum) и получить какую-либо магистратуру (должность), первую часть своей жизни провел в разврате и пьянстве. Только после 30-летнего возраста, говорят, из-за родственных связей его жены, он начал свою политическую карьеру, которая в конце концов ускорит падение Республики.
Бывший гуляка неожиданно проявил себя как талантливый полководец, победитель нумидийцев, германцев-кимвров и союзных племен. В итоге своей воинской славой он добился должности консула и должен был возглавить кампанию против понтийского царя. Должность консула была высшей ступенью в карьере любого римлянина, давая ему как гражданскую, так и военную власть. Консулов выбиралось сразу двое, но всего на один год, чтобы сохранять ротацию кадров в Республике и не допускать узурпации власти. Во время войн полномочия консула, находившегося в походе, могли продолжаться, тогда его называли проконусулом.
На посту консула Сулла из-за политических интриг другого знаменитого полководца и его бывшего командира Гая Мария, пытавшегося незаконно присвоить себе право командовать армией в новой войне, был вынужден спешно повернуть собранное войско против Рима и захватить его, что было немыслимым поступком для римского гражданина.
Сулла предпринял определенные реформы и заочно приговорил Гая Мария к смерти. Марий сумел сбежать, а против Суллы началось судебное разбирательство. Консул, правда, покинул Рим и направился с войском на войну с понтийским царем.
В это время «марианцы» захватили власть в Италии, вернули своего лидера в Рим и начали кампанию террора против своих оппонентов, в том числе и против сторонников Суллы. Один из законных консулов был убит на форуме, а его голова выставлена на всеобщее обозрение.
Сторонники Мария даже рискнули послать другого консула к Сулле, чтобы тот передал командование над своими войсками, но его отряды взбунтовались и вынудили его покончить жизнь самоубийством.
В Греции солдаты провозгласили непобедимого Суллу своим императором и возложили на его голову венок из трав — наивысший знак отличия. Одержав очередную победу в тяжелой войне против Митридата, Сулла добавил к своему имени агномен Феликс (то есть «Счастливый») и получил право на триумф. Во время войны неожиданно умирает в Риме его главный враг — Гай Марий.
Любимец Фортуны высаживается на юге Италии, где к нему начинают перебегать сенаторы и знатные римляне. Сулла победоносно проходит через весь полуостров и доходит до Вечного города, где окончательно разбивает «марианцев» у Коллинских ворот.
Во второй раз захваченном им Риме Сулла потребовал провести выборы диктатора, который не избирался в республике в течение последних 120 лет. При этом диктаторскую власть не должен был ограничивать традиционный срок в 6 месяцев, но диктатура должна была продолжаться «до тех пор, пока Рим, Италия, все римское государство, потрясенное междоусобными распрями и войнами, не укрепится»(какой знакомый тезис, правда?).
Вскоре после прихода к власти Сулла объявил перед народным собранием о начале преследования своих политических противников. На Форуме были вывешены таблички с именами тех, кого нужно было ликвидировать, — изначально ими были личные враги Суллы, но затем список стал пополняться богатыми римлянами, далекими от политики.
По городу начали рыскать убийцы в поисках знатных личностей из «черного списка» — найденных в тот же момент убивали, а головы несли к Сулле, который давал квестору приказ выплатить награду, а головы выставить над Сервилиевым озером. Трупы менее знатных особ просто сбрасывали в Тибр.
Рабы за убийство своих бывших хозяев получали свободу, доносчики — подарки.
Плутарх пишет, что когда некий Квинт Аврелий на Форуме увидел свое имя в списке, он крикнул: «Горе мне! Мое албанское поместье гонится за мной!» Прикрыв лицо, он попытался убежать, но был догнан и зарезан. Его албанское имение было выставлено на продажу и досталось близкому соратнику Суллы.
Внесение в список означало неминуемую смерть. То же ждало и тех, кто пытался спастись из города, так как по всей Италии действовали специальные военные отряды. Гай Юлий Цезарь, который скрывался в земле сабинян, был вынужден каждую ночь менять место убежища и откупаться от шпиков, пока не добился помилования.
Проскрипции (что значит «список») предусматривали конфискацию имущества проскрибированных. Они касались широкого круга и должны были подорвать основу статуса врагов Суллы и дать возможность обогатиться его сторонникам.
Характерной чертой проскрипций стало преследование сыновей и внуков проскрибированных, так как считалось, что из соображений чести они бы обязательно попытались отомстить за своего предка. Такого раньше в Риме не случалось, действия Суллы выглядели ужасно для римских граждан.
Политический статус в Риме во многом основывался на величине богатства, в результате конфискации имущества родителей потомки уже не могли соответствовать своему цензу и, соответственно, претендовать на какие-то должности.
В результате репрессий было уничтожено от 1640 до 2000 представителей римской знати, в том числе 40 сенаторов, хотя сами проскрипционные списки содержали имена только 520-580 человек. Маховик репрессий не способен остановиться сам, и они постоянно разрастаются.
Через три года, правда, Сулла неожиданно сложил с себя полномочия диктатора. Став частным лицом, он устраивал пышные балы для народа, чем нарушал законы об ограничении роскоши, проведенные ранее им самим. Конец «любимца Фортуны» был незавиден: согласно сообщениям историков, «все тело его подверглось гниению и стало покрываться бесчисленным количеством вшей».
Сулла первым применил репрессии в качестве мести проигравшей стороны. Его действия не были санкционированы сенатом, для него был характерен волюнтаристский подход к определению круга виновных и составлению их списков. Лишение гражданских прав потомков проскрибированных позволило окончательно очистить политическую сцену от нежелательных элементов и предотвратить пересмотр результатов репрессий в будущем.
В этом проскрипции Суллы имеют куда больше общего с политическим террором, развязанным режимом Лукашенко после 2020 года, чем с «Черной книгой Беларуси», о которой недавно упомянул генпрокурор Швед. Здесь и произвольное определение виновных, и принудительное изгнание, и конфискация имущества, и привлечение родственников оппонентов к ответственности, и бесконечное разрастание круга репрессированных. Через тысячи лет диктаторские режимы проявляют поразительное сходство в своих репрессивных практиках. Разве что пока не убивают, но юридическую базу для этого уже подготовили.
«Наша Нiва» — бастион беларущины
ПОДДЕРЖАТЬСейчас читают
Энигматичный писатель с Полесья Андрей Горват переплавил испытания 2020-х в книгу «Дом»1
Комментарии