Значыць чым больш бухаеш, тым больш беларускай справе дапамагаеш?
Газэта Імя
30.09.2025
Додзік, праз бухло да перамогі!
Доктар Данаташвілі
30.09.2025
А як у Стрыжака з зубамі?
Стрыжак
30.09.2025
Доктар Данаташвілі, нармальна ў мяне з зубамі. І з імпэтам і з прысутнасцю духа і гумару :)
Данаціць хочаш?
30.09.2025
Доктар Данаташвілі, а вы стаматолаг? У беларусаў не зусім добра па гэтай частцы.
Найперш не галасі!
30.09.2025
Стрыжак, вось і добра. Толькі больш так страшна не галасі. ))
Беларус
30.09.2025
Малайчына, што не губляе пачуцьцё гумару. Але да ўсёй гэтай крывадушннай расправы ды фем-брыдоты бяз гумару і не атрымліваецца ставіцца.
глебу гайдашу
30.09.2025
Беларус, так ты ж хрысціянуты. чаму абараняеш тады няпрошаныя фатаграфіі чэлесаў у прыватных паведамленнях?
Беларус2
30.09.2025
Беларус, То яны прымусілі яго рассылаць свой чэлес, а ён зусім не вінаваты?! Добра ж у нас перакладаюць з хворай галавы на здаровыя.
Беларус
30.09.2025
глебу гайдашу, Дзіўная звязка, канешне.
Ведаючы жаночую крывадушнасьць, маніпулятыўнасьць і аднабокасьць фем-лобі, крытэрам "няпрошанасьці" фатаграфій, калі бакі кажуць супрацьлеглае - усё ж з'яўляецца судовая пастанова. А не публічнае цкаваньне з боку фем-гістэрычак. Таму я абараняю не гэтулькі Стрыжака, а прапавы падыход і ягоную магчымасць абараніцца, якой пакуль няма.
Мы ня ведаем сапраўднага кантэксту стасункаў гэтых жанчын са спадаром Стрыжаком. А тое, што дзяўчынкі схільны, мякка кажучы перабольшваць, пераабувацца, перакручваць ды потым ляпіць з сябе ахвяру на роўным месцы - ведаем вельмі добра.
Таму гэтая практыка па-за судовай расправы - вельмі, вельмі нездаровая ды небяспечная з'ява. Калі ж вас сапраўды пакрыўдзілі і вы ў гэтым упэўнены - чаму б не звярнуцца ў суд? А вось чаму. Бо падобна праблема - не ў крыўдзе, а мэта - не дасягнуць справядлівасьці ды прыцягнуць да адказнасьці. Мэта - менавіта зьняць спадара Стрыжака і "рэфармаваць фонд". Бо ён неяк, на погляд фем-гендарных, ня так ўладкаваны. Ды і гэбня - не апошні і вельмі зацікаўлены бок ў развале сістэмы падтрымкі рэпрэсаваных. Таму фотачкі у гэтай гісторыі - проста нагода. Фотачкі (і не толькі) - шмат хто дасылае. А эфектыўны фонд падтрымкі ёсьць далёка не ў кожнага.
Але самі яны тлумачаць вось як: канешне крыўда ёсьць, але яны проста вельмі велікадушныя і баяцца высылкі Стрыжака з ЕЗ, бо... суд ён вядома прайграе. Вось як! Разваліць давер да усёй сістэмы падтрымкі яны не баяцца, а за Стыжака хвалююцца! Якая годнасьць ды самаахвярнасьць.
Але гэтая ганебная практыка можа спрацаваць у адваротны бок: ужо зараз гэтыя "ананімныя прынцэссы", што пафасна згубілі прытомнасьць ды сэнс жыцця ў прыдачу, больш за ўсё баяцца выкрыцьця сваіх асоб. Як сапраўдныя злачынкі. Ды ўласна Еўрарадыё, якое кашу і дапамагло заварыць, падобна войдзе ў гісторыю.
Таму абсалютна ня веру ў нейкую шчырасць і сумленнасьць "ананімных ахвяр". Ды неананімных - таксама. Тым больш, калі гэта транслюецца праз каламутных фем-гістэрычак. Занадта шмат ужо лёсаў было так зламана, а кар'ер зьнішчана праз гэтыя галаслоўныя "ай, мяне пакрыўдзілі і згвалцілі - давайце зьнічтожым агрэсара". Таму ўсё гэта бздура, разлічаная на дурняў. А веру толькі ў судовую пастанову. Няма пастановы - значыцца гэта проста цкаваньне і паклёп на Стрыжака. Вось калі не спрацуе суд - калі ласка, за справядлівасьцю ў медыя.
А да "хрысціянутых" - беларусы ўсё па прыродзе паганскай веры.
дзікпік табе ў дырэкт
30.09.2025
глебу гайдашу, Сумняваюся, што Насце Базар дасылалі хоць раз. Таму яна са зграяй такіх жа сябровак, сумуючых ад недахопу мужчынскай увагі цкуе Стрыжака. Ментусавай дасылалі не раз і яна толькі рофліць.
Паганцу
30.09.2025
Беларус, гістэроід і нарцыс тут толькі вы, бо столькі прасціны накацілі. Яшчэ эмпатыя адсутнічае. У нармальных кампаніях за такія інцыдэнты звальняюць. Але да вашага пячорнага розуму гэта не дайшло яшчэ. Якія дрэнныя жанчыны, пасмелі скардзіцца. Дзякуй богу, што скардзяцца, бо гэта лепш, чым пакрываць бруд і лічыць гэта нармальным. Праблема заўсёды ў нахабных людзях, якія не ведаюць асабістых межаў, а не ў тых, хто іх выкрывае.
Беларус
30.09.2025
Паганцу, Ніхто і не прапанаваў пакрвыаць бруд. Для вырашэньня любых пытаньняў ёсьць суды, а не базарныя бабы.
Беларус
30.09.2025
Беларус2, А вы дакладна ведаеце, што ў кантэксце іхніх стасункаў падобныя фотачкі былі недарэчныя і непрымальныя, ці толькі са словаў? Ці мо насамрэч яны трохі перабралі з фліртам (дзяўчынкі любяць так рабіць, бо ферамоны добра дапамагаюць у кар'еры), а зараз уключаюць дурніцу? Альбо сышліся са Стрыжаком ня толькі па працы, як кажуць, але і па заданьні? Чаго чакалі столькі часу, а пакрыўдзіліся толькі цяпер - калі закладнікаў трохі пачалі выпускаць і дапамога патрэбна значна больш? Ёсць ідэі? Ці халера з усім гэтым - галоўнае Стрыжака запароць, бо форткі з чэлесам - абсалютнае зло ў незалежнасьці ад кантэксту? Дык мо і сэкс тады зло, у незалежнасьці ад кантэксту? Ці мо фотачкі зло толькі тады, калі ты кіраўнік чагосьці ўплывовага, а калі не - то і крыўдзіцца няма сэнсу? А хто тады вырашае: што добра, а што кепска ў вашым жыцьці? Якія фоткі правільныя, а за якія вас можна падвесіць? Ананімныя жанчыны? Каламутныя фем-гістэрычкі? Мо сам Стрыжак? Ці мо спадар Тарналіцкі ды Еўрарадыё, што пачалі варыць гэтую кашу? Па такой логіцы можна зайсьці вельмі далёка...
Паганцу
30.09.2025
Беларус, Стрыжак сам прызнаўся, што гэта не было па згодзе. Не прыдумляй. Хопіць. Сядзі сабе ў Бліно пій Лідскае спакойна.
Беларус
30.09.2025
Паганцу,
"В вышедшем тексте об обвинениях в мою сторону было два идентифицированных кейса, которые я сам лично распознал. На мой взгляд, оба эти кейса не имеют под собой оснований в том плане, чтобы считать, что там был факт харассмента. Из характера этих переписок можно понять, что это была зона флирта, что это были взаимоотношения достаточно близкие. Там нигде никто не сказал: «Нет, прекрати, остановись. Мне это не нравится, я больше так не хочу». (Андрей Стрижак назвал имена женщин, которых он идентифицировал по озвученным обвинениям, и показал переписки с ними. Их содержание в целом соответствует его описанию — однако «Зеркалу» неизвестно, были ли ранее эти диалоги каким-то образом отредактированы.)"
Дзе гэтыя "прызнаньні"?
Хаха три раза
30.09.2025
Что бы не происходило сейчас, я безмерно благодарен командам Байсола и Байхелпа. А также INeedHelpBy. Именно благодаря этим инициативам, которые смогли сконцентрировать поддержку людей в мощный кулак, я не двинул кони в 2020-м.
во как
30.09.2025
а до этого он собирался работать синим?
leha
30.09.2025
ні дня без дыкпіку, не атрымалася адправіць - заданаць на добрую справу
Цуд
30.09.2025
Калі гэта сталася дасягненнем. Месяц не піць алкаголю во цяжкая справа
Жора
30.09.2025
Фэйспалм. Мерае свой алкагалізм на людзей, і думае, што людзі, як і ён, заліваюцца штодня.
Парада
30.09.2025
Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не вешалось!!!
?
30.09.2025
а нн не хочет рекламировать достойных людей, а не ворье всякое?
вот
30.09.2025
Вместо тупого челенжа Стрижака опубликуйте это.
Сергей Гунь фейсбук
Тюрьма никого не делает лучше, только хуже. Политзаключённый — это, мол, агрессивный абьюзер с поломанной психикой. Угроза, а не ресурс. Именно такую риторику я всё чаще слышу. Почти год собираю это в себе. Последней каплей стала Юлия Мицкевич, подытожившая эту стигму, этот ярлык, который мне упорно навешивают, вместо того чтобы воспринимать политзаключённых как людей с опытом, силой, выносливостью и реальным знанием зла. Нас превращают в психологических объектов, делают нас «проблемой», а не носителями опыта. Удобно. Обозначил — и можно исключать: «ты с ПТСР, отдохни», «ты агрессивный», «ты непрогнозируем». Так не защищают — так вытесняют. Это не просто неосторожное высказывание. Это идеологическая установка. И это не лично в Тихановского прилетело. Это вырвалось наружу, то что витает внутри. Вам не кажется странным, что политзаключённый в этой ситуации, который прошёл годы тюрьмы, оказался под публичным разбором поведения от гендерной специалистки, которая сама в тюрьме не была? Это не борьба за равенство. Это ритуальное обесценивание. Что на самом деле стоит за словами Мицкевич? Она говорит от лица социального блока офиса, а это значит: — Официальная позиция; — Создание общественного образа политзаключённых; — Формирование доверия (или недоверия) общества к ним. Когда она говорит: «тюрьма никого не делает лучше», она говорит это не как частное лицо. Она говорит это как представитель структуры, которая должна работать на объединение, а вместо этого вбивает клин между диаспорой, политзэками и общественным доверием. Вышло из тюрем уже около трёх тысяч политзаключённых. Их ломали, избивали, давили. Им предлагали сделки, унижали, закрывали в одиночки, пытались выжечь душу. И знаете что? Почти все они — живут, работают, восстанавливаются, поддерживают других, создают проекты, семьи, бизнесы, смыслы. Я не пытаюсь рисовать картинку святых. Я честно говорю: — да, кто-то проявляется резко, — да, не у всех есть навыки хитрой дипломатии, — да, кто-то может выглядеть "некрасиво" — но это не делает нас плохими. Не нужно всех под одну гребёнку. Так работает стигма. Вот и выходит, что мы — не герои, не свидетели зла, не голос совести. А неудобные фрики, которых лучше спрятать в подвал "эмигрантской демократии". А знаете, что самое горькое? Что именно офис и его спикеры — формируют это отношение. Они задают тон. Они говорят громче всех. И когда они говорят, что «тюрьма делает только хуже», это подхватывает и общество. И мы, бывшие политзаключённые, сталкиваемся с этим почти каждый день. На работе, в проектах, в разговорах, на форумах. Нам не доверяют. Нас боятся. Нас жалеют, но не уважают. А ведь большинство из нас — не просили жалости. Мы просим одного: не мешать нам быть частью будущего. Мы заплатили свою цену. Мы не просим аванса. Но мы не позволим, чтобы нас — тех, кто выдержал тьму — отодвигали на задний план «вежливым» обобщением. Хватит говорить о нас — без нас. Хватит пугать людей нашими шрамами. Пора вспомнить, что именно политзаключённые — те, кто прошёл правду, а не написал её на сайте. Я не просто наблюдатель, не аналитик, не политолог — я был там, я сидел, спал на нарах, глотал карцерный холод и одиночество. И потому имею моральное право говорить о каждом политзаключённом не как о фигуре в списке, а как о живом человеке, брате по боли и по стойкости. И это право я бережно использую — чтобы защитить других. Это и есть настоящая солидарность. И это очень сильно. Я не прикрываю слабости. Да, мы уязвимы. Но мы настоящие. У нас болит сердце. И потому мы не молчим. Кто кричит — у того болит. Кто разочарован — тот верил. Кто злится — тот неравнодушен. В тюрьме мы надеялись, что здесь есть движение. А вышли — и увидели, что здесь движение в основном вокруг личных интересов, а не свободы. Это удар в солнечное сплетение для тех, кто сидел. Потому что да — мы там думали, что наша боль, наша стойкость и наша жертва — это вклад в общее дело. А оказалось, что здесь твою боль не понимают, не ценят, а иногда используют для отчёта. И это убивает. Для меня все, кто прошёл этот ад и не сломался — свои. И я стою за них. И вот что важно сказать вслух: Слова Мицкевич — в тысячу раз опаснее, токсичнее и разрушительнее, чем "дикпики" Стрижака. ⠀ Если Стрижака после этого убрали, то Мицкевич должна не просто извиниться, а моментально снять с себя полномочия и навсегда уйти из демократической политики. ⠀ Потому что человек, стигматизирующий политзаключённых — не имеет морального права говорить от лица свободы. БЕЛАРУС БЕЛАРУСУ БЕЛАРУС!
Андрей Стрижак придумал веселый, но полезный челлендж
Толькі больш так страшна не галасі.
))
Ведаючы жаночую крывадушнасьць, маніпулятыўнасьць і аднабокасьць фем-лобі, крытэрам "няпрошанасьці" фатаграфій, калі бакі кажуць супрацьлеглае - усё ж з'яўляецца судовая пастанова. А не публічнае цкаваньне з боку фем-гістэрычак. Таму я абараняю не гэтулькі Стрыжака, а прапавы падыход і ягоную магчымасць абараніцца, якой пакуль няма.
Мы ня ведаем сапраўднага кантэксту стасункаў гэтых жанчын са спадаром Стрыжаком. А тое, што дзяўчынкі схільны, мякка кажучы перабольшваць, пераабувацца, перакручваць ды потым ляпіць з сябе ахвяру на роўным месцы - ведаем вельмі добра.
Таму гэтая практыка па-за судовай расправы - вельмі, вельмі нездаровая ды небяспечная з'ява. Калі ж вас сапраўды пакрыўдзілі і вы ў гэтым упэўнены - чаму б не звярнуцца ў суд? А вось чаму. Бо падобна праблема - не ў крыўдзе, а мэта - не дасягнуць справядлівасьці ды прыцягнуць да адказнасьці. Мэта - менавіта зьняць спадара Стрыжака і "рэфармаваць фонд". Бо ён неяк, на погляд фем-гендарных, ня так ўладкаваны. Ды і гэбня - не апошні і вельмі зацікаўлены бок ў развале сістэмы падтрымкі рэпрэсаваных. Таму фотачкі у гэтай гісторыі - проста нагода. Фотачкі (і не толькі) - шмат хто дасылае. А эфектыўны фонд падтрымкі ёсьць далёка не ў кожнага.
Але самі яны тлумачаць вось як: канешне крыўда ёсьць, але яны проста вельмі велікадушныя і баяцца высылкі Стрыжака з ЕЗ, бо... суд ён вядома прайграе. Вось як! Разваліць давер да усёй сістэмы падтрымкі яны не баяцца, а за Стыжака хвалююцца! Якая годнасьць ды самаахвярнасьць.
Але гэтая ганебная практыка можа спрацаваць у адваротны бок: ужо зараз гэтыя "ананімныя прынцэссы", што пафасна згубілі прытомнасьць ды сэнс жыцця ў прыдачу, больш за ўсё баяцца выкрыцьця сваіх асоб. Як сапраўдныя злачынкі. Ды ўласна Еўрарадыё, якое кашу і дапамагло заварыць, падобна войдзе ў гісторыю.
Таму абсалютна ня веру ў нейкую шчырасць і сумленнасьць "ананімных ахвяр". Ды неананімных - таксама. Тым больш, калі гэта транслюецца праз каламутных фем-гістэрычак. Занадта шмат ужо лёсаў было так зламана, а кар'ер зьнішчана праз гэтыя галаслоўныя "ай, мяне пакрыўдзілі і згвалцілі - давайце зьнічтожым агрэсара". Таму ўсё гэта бздура, разлічаная на дурняў. А веру толькі ў судовую пастанову. Няма пастановы - значыцца гэта проста цкаваньне і паклёп на Стрыжака. Вось калі не спрацуе суд - калі ласка, за справядлівасьцю ў медыя.
А да "хрысціянутых" - беларусы ўсё па прыродзе паганскай веры.
"В вышедшем тексте об обвинениях в мою сторону было два идентифицированных кейса, которые я сам лично распознал. На мой взгляд, оба эти кейса не имеют под собой оснований в том плане, чтобы считать, что там был факт харассмента. Из характера этих переписок можно понять, что это была зона флирта, что это были взаимоотношения достаточно близкие. Там нигде никто не сказал: «Нет, прекрати, остановись. Мне это не нравится, я больше так не хочу». (Андрей Стрижак назвал имена женщин, которых он идентифицировал по озвученным обвинениям, и показал переписки с ними. Их содержание в целом соответствует его описанию — однако «Зеркалу» неизвестно, были ли ранее эти диалоги каким-то образом отредактированы.)"
Дзе гэтыя "прызнаньні"?
Именно благодаря этим инициативам, которые смогли сконцентрировать поддержку людей в мощный кулак, я не двинул кони в 2020-м.
Сергей Гунь
фейсбук
Тюрьма никого не делает лучше, только хуже.
Политзаключённый — это, мол, агрессивный абьюзер с поломанной психикой. Угроза, а не ресурс. Именно такую риторику я всё чаще слышу.
Почти год собираю это в себе. Последней каплей стала Юлия Мицкевич, подытожившая эту стигму, этот ярлык, который мне упорно навешивают, вместо того чтобы воспринимать политзаключённых как людей с опытом, силой, выносливостью и реальным знанием зла. Нас превращают в психологических объектов, делают нас «проблемой», а не носителями опыта. Удобно. Обозначил — и можно исключать: «ты с ПТСР, отдохни», «ты агрессивный», «ты непрогнозируем». Так не защищают — так вытесняют.
Это не просто неосторожное высказывание. Это идеологическая установка.
И это не лично в Тихановского прилетело. Это вырвалось наружу, то что витает внутри.
Вам не кажется странным, что политзаключённый в этой ситуации, который прошёл годы тюрьмы, оказался под публичным разбором поведения от гендерной специалистки, которая сама в тюрьме не была?
Это не борьба за равенство. Это ритуальное обесценивание.
Что на самом деле стоит за словами Мицкевич?
Она говорит от лица социального блока офиса, а это значит: — Официальная позиция; — Создание общественного образа политзаключённых; — Формирование доверия (или недоверия) общества к ним.
Когда она говорит: «тюрьма никого не делает лучше», она говорит это не как частное лицо. Она говорит это как представитель структуры, которая должна работать на объединение, а вместо этого вбивает клин между диаспорой, политзэками и общественным доверием.
Вышло из тюрем уже около трёх тысяч политзаключённых. Их ломали, избивали, давили. Им предлагали сделки, унижали, закрывали в одиночки, пытались выжечь душу. И знаете что? Почти все они — живут, работают, восстанавливаются, поддерживают других, создают проекты, семьи, бизнесы, смыслы.
Я не пытаюсь рисовать картинку святых. Я честно говорю: — да, кто-то проявляется резко, — да, не у всех есть навыки хитрой дипломатии, — да, кто-то может выглядеть "некрасиво" — но это не делает нас плохими. Не нужно всех под одну гребёнку.
Так работает стигма.
Вот и выходит, что мы — не герои, не свидетели зла, не голос совести. А неудобные фрики, которых лучше спрятать в подвал "эмигрантской демократии".
А знаете, что самое горькое? Что именно офис и его спикеры — формируют это отношение. Они задают тон. Они говорят громче всех.
И когда они говорят, что «тюрьма делает только хуже», это подхватывает и общество. И мы, бывшие политзаключённые, сталкиваемся с этим почти каждый день. На работе, в проектах, в разговорах, на форумах. Нам не доверяют. Нас боятся. Нас жалеют, но не уважают.
А ведь большинство из нас — не просили жалости. Мы просим одного: не мешать нам быть частью будущего. Мы заплатили свою цену. Мы не просим аванса. Но мы не позволим, чтобы нас — тех, кто выдержал тьму — отодвигали на задний план «вежливым» обобщением.
Хватит говорить о нас — без нас. Хватит пугать людей нашими шрамами. Пора вспомнить, что именно политзаключённые — те, кто прошёл правду, а не написал её на сайте.
Я не просто наблюдатель, не аналитик, не политолог — я был там, я сидел, спал на нарах, глотал карцерный холод и одиночество. И потому имею моральное право говорить о каждом политзаключённом не как о фигуре в списке, а как о живом человеке, брате по боли и по стойкости.
И это право я бережно использую — чтобы защитить других.
Это и есть настоящая солидарность. И это очень сильно.
Я не прикрываю слабости. Да, мы уязвимы. Но мы настоящие. У нас болит сердце.
И потому мы не молчим. Кто кричит — у того болит. Кто разочарован — тот верил. Кто злится — тот неравнодушен.
В тюрьме мы надеялись, что здесь есть движение. А вышли — и увидели, что здесь движение в основном вокруг личных интересов, а не свободы.
Это удар в солнечное сплетение для тех, кто сидел. Потому что да — мы там думали, что наша боль, наша стойкость и наша жертва — это вклад в общее дело. А оказалось, что здесь твою боль не понимают, не ценят, а иногда используют для отчёта. И это убивает.
Для меня все, кто прошёл этот ад и не сломался — свои. И я стою за них.
И вот что важно сказать вслух:
Слова Мицкевич — в тысячу раз опаснее, токсичнее и разрушительнее, чем "дикпики" Стрижака.
⠀
Если Стрижака после этого убрали,
то Мицкевич должна не просто извиниться,
а моментально снять с себя полномочия
и навсегда уйти из демократической политики.
⠀
Потому что человек, стигматизирующий политзаключённых —
не имеет морального права говорить от лица свободы.
БЕЛАРУС БЕЛАРУСУ БЕЛАРУС!