У контрабандистов грустные глаза

Двадцать пять лет они таскали в соседнюю Польшу спирт, водку и курево. Нагло и цинично. Чего только не насмотрелся я за это время, противно было ехать с ними вместе. Похоже, что наконец поляки сказали: баста! Чтобы летом в Кузницу Белостокскую и далее на Белосток шел полупустой поезд — такое трудно было раньше представить.

Отдельные личности еще не сдаются, конечно. Перед дверью таможенного зала на гродненском вокзале у тебя спрашивают, везешь ли сигареты. Не везу и брать не буду! Можно только две пачки. В поезде одна женщина внезапно ложится на пол вагона, чтобы запихать куда-то между креслами контрабандные сигареты, вторая, повернувшись спиной, на голое тело (лето, жара) приклеивает пачки скотчем. Они не стесняются. Остальные пассажиры вынуждены иметь перед глазами это бесплатное представление.

В Кузнице становится понятным летний спад активности на извечном контрабандном поприще.

Польские таможенники тщательно изучают штампы в паспортах: как часто пересекаешь границу? Если постоянно ездишь — с тобой все ясно.

Через час поезд покидает Кузницу, впереди Белосток. Надо отправляться, а пассажиров пустили только в первый вагон. Остальные вагоны «потрошат» таможенники, ища спрятанные сигареты. В дороге вместе с вооруженной поездной охраной вагоны обходят таможенники, у которых тоже, между прочим, пистолеты на боку. Они всматриваются в лица, смотрят на вещи, некоторых пассажиров просят выйти с ними в тамбур.

«Слава польской таможне» — хочется воскликнуть мне.

Существует еще один момент, о котором не говорят вслух: среди контрабандистов есть также люди с картой поляка. Наконец полякам станет ясно в каждом конкретном случае, «ху из ху». Если человек шляется в Кузницу по два-три раза в день, то совсем не польская культура его интересует. Если бы у меня была карта поляка, я бы постеснялся каждый день раскручивать польский поезд, чтобы скрыть от польских таможенников контрабанду.

Из ламп на потолке вагона сами собой выпадают шурупы, польский кондуктор улыбается вместе с пассажирами, разводит руками: сами понимаете, все раскручено тысячу раз. Вспоминаю предыдущую поездку: ловкие ребята заставляли пассажиров вставать с мест, снимали пластиковые сиденья, скрывали блоки сигарет. «Можете садиться» — позволяли обескураженным людям. Надеюсь, это останется во вчерашнем дне.

Сейчас я скажу всю правду об этой публике.

У меня перед глазами еще недавно переполненный поезд в Кузницу. Когда пограничники раскрывали двери вокзала, впереди всегда были контрабандисты, они почти что с гиканьем бежали в поезд занимать места. В вагоне всегда вели себя по-хозяйски, почти по-барски, рассаживались и начинали прятать сигареты, а когда-то и спирт, водку. Остальные пассажиры были вынуждены ехать стоя. Правда, тоже имели шанс. Если перевезешь кому-то блок сигарет или бутылку, тебе обещали сидячее место за это.

Представьте, что регулярно в поезд попадали поляки, немцы или другие западники. Какие у них оставались воспоминания от поездки? Причем я помню еще прежние времена, когда контрабандисты даже не покупали билетов. Существовала традиция: через вагоны проходил польский кондуктор, которому все клали в горсть по одному злотому. Пассажиры с билетами выглядели белыми воронами, причем они обычно стояли, места для них не находилось.

Наконец каждый займет свое место.

• 0
• 0
• 0
• 0
• 0
• 0
• 0
• 0