«Малоритский мастер». Чем примечателен этот загадочный гений белорусской иконописи 17 века?
Может ли иконописец, скованный жесткими рамками канона, быть гением? Никита Монич уверенно отвечает: да. И среди выдающихся фигур белорусского сакрального искусства он выделяет одну, особенно загадочную и талантливую — анонимного творца середины XVII века, известного как Малоритский мастер.
Среди множества талантливых иконописцев прошлого Никита Монич выделяет того, «кто стоит особняком, имеет значительную художественную ценность и индивидуальный стиль». Это Малоритский мастер — условное название, которым атрибутируют произведения анонимного художника, работавшего на землях Брестчины в 1640-е годы. О нем Монич рассказал в новом выпуске своего ютуб-канала.
Его имя осталось неизвестным, но благодаря сохранившимся иконам мы можем говорить о его уникальной манере, по которой работы легко узнаются.
Иконы были найдены в Малорите, Олтуше, Ляховцах, а сегодня хранятся в фондах Национального художественного музея. Монич подчеркивает, что долгое время на них не обращали особого внимания, и только с конца XX века исследователи начали говорить о них как о чем-то исключительном.
Отличительный стиль: психологизм и декоративность
Что же делает Малоритского мастера таким уникальным? Прежде всего, как акцентирует внимание Монич, это невероятная выразительность и психологизм лиц. Взгляды персонажей, их внутреннее состояние, внимание к мимике и передаче чувств делают эти образы по-настоящему художественными.
Это образы, в которых чувствуется человеческое присутствие. «Богородица у Малоритского мастера — не просто абстрактный символ, а женщина: сосредоточенная, впечатлительная», — рассказывает Никита.
По мнению Монича, наличие отдельной, убедительной психической жизни у персонажей на произведении искусства — вообще важный признак хорошего произведения, особенно в таком стандартизированном искусстве, как иконопись.
Второй выдающийся элемент, который отмечает исследователь, — это декоративные фоны. Мастер часто украшает золотое поле выразительными узорами, архитектурными фрагментами и драпировками. Это не только усложняет композицию, но и насыщает ее дополнительными смыслами.
«В иконе «Рождество Матери Божьей» свет, кажется, идет изнутри образа. Линии сдержанные, цветовая палитра приглушенная, но выразительная. Композиция точная, но не холодная. Здесь все работает на передачу внутреннего движения, глубокого уважения, молчаливого присутствия», — доказывает искусствовед.
Художник на перекрестке эпох и культур
Никита Монич напоминает, что творчество мастера пришлось на один из самых драматичных периодов в истории Беларуси — середину XVII века. Это «время крови, разрушения и войн», восстания Хмельницкого и шведского «Потопа», которые в полной мере затронули Брестчину. И посреди этого хаоса, как говорит Никита, родились шедевры.
Это время было также периодом культурного пересечения, когда на белорусских землях встречались византийская и латинская традиции, чувствовалось сильное влияние Ренессанса и барокко. Малоритский мастер, по мнению Монича, остро чувствовал эти влияния. Он сохранял канон, но наполнял его новым содержанием и интонациями. Икона в его исполнении становится не только средством молитвы, но и способом рассказать о человеке.
«Святой уже не условный символ, это участник исторического времени. Его выражение лица, поза, жест — все наполнено индивидуальностью. И именно это придает работам Малоритского мастера особую убедительность», — говорит Никита.
Особенно показательной Монич считает икону «Покров Богородицы», где рядом со святыми изображены реальные люди, современники художника. Существует даже мнение, что среди них скромно сбоку художник нарисовал и себя.
Наследие, звучащее сквозь века
Малоритский мастер, как подытоживает Никита Монич, — это художник, которому не нужно было подписывать свои работы, так как его стиль говорит сам за себя. Он является ярким доказательством того, что профессиональная художественная деятельность с отдельным, выразительным стилем существовала на землях Беларуси даже в самые мрачные времена.
Поэтому, если будете в Национальном художественном музее, Монич советует найти время и подойти к его иконам. Посмотреть на них не просто как на религиозные артефакты, а как на выдающиеся произведения искусства. Ведь в них, даже спустя 400 лет, все еще звучит тихий, но уверенный голос гениального мастера с Брестчины.
Комментарии