«Какое-то напряжение в воздухе начало нависать». Как директор одной белорусской компании агитировал участвовать в войне

Как изменилась обстановка на работе после начала полномасштабной войны

Наш офис почти полностью был оппозиционный. Было известно только о двух коллегах с пророссийскими взглядами, и мы с другими всегда над ними посмеивались. Но это было по-доброму. Никто из сторон не переходил к оскорблениям: все довольно взрослые люди, беседовали на уровне фактов, но каждый крутил их под себя.

И вот некое напряжение в воздухе начало нарастать. В офисе появились буклеты и листовки с предложениями стать российским наёмником. Я видел, как наш директор, Ярослав Гребенщиков, начал их подкладывать на видные места…

Меня это так разозлило, что в момент, когда никого не было, я их выбрасывал в мусорное ведро. И чтобы никого не соблазнило их оттуда достать, посыпал всё кофейной гущей.

Через десять минут после инцидента я услышал, как директор нервно спрашивает у владельца компании, кто это сделал. А тот только улыбался и говорил: «А чего ж ты ожидал?»

Через некоторое время на входе к отделу продаж повесили большую листовку с российскими военными. Это никому не понравилось из сотрудников, но никто не осмелился этому воспрепятствовать.

О прослушке монтажников на работе

Ещё до войны руководство иногда проводило политинформацию на работе и предупреждало, чтобы мы держали язык за зубами, так как «за нами следят».

Все, кто занимается монтажом и созданием электронных очередей в разных банках Беларуси, знают, что банки прослушиваются. Во время монтажа мне приходилось открывать потолочное пространство. Там были спрятаны микрофоны. Это было профессиональное оборудование, специально закупленное для прослушки.

Понял я это и позже, когда уже работал в одном из небольших городков: стоило что-то сказать о новом президентском декрете, как сетевой администратор тут же подходил с замечанием и просил следить за словами.

Ещё перед тем, как ездить работать в банки, вместе с другими я проходил проверку в МВД. Там требовали подписать договор о неразглашении государственной тайны. Но что именно относится к государственной тайне, мне так и не удалось узнать. Даже юрист, к которому я обратился с этим вопросом, только пожал плечами. В итоге пришлось поставить подпись под бумагой, смысл которой так и не понял.

О директоре компании

Я не знаю, кто из руководителей компании решил взять Ярослава на должность директора, но догадываюсь, зачем это сделали. В компании нужен был кто-то, у кого есть связи с силовиками, чтобы делать продажи в государственные компании.

В целом Science Solutions нельзя назвать прогосударственной. Люди в ней в основном были оппозиционные и голосовали за Тихановскую. Портрета Лукашенко в компании практически нигде не висело. Он был только в переговорной комнате. Но в кабинете Ярослава висел портрет силовика в краповом берете (не вспомню, кого именно, но возможно Николая Карпенкова), что меня тогда сильно удивляло.

Самое удивительное, что в глаза он говорил одно, а на деле делал совсем другое (как с листовками). По его словам, войну он не поддерживал. Но свои действия оправдывал тем, что к нему приходят «уважаемые люди», и они должны видеть определенную активность. По его логике, это был способ продвижения бизнеса. Складывалось впечатление, что его основной принцип — «и вашим, и нашим». Провоенные буклеты Ярослав распространял скорее ради «отчётности», но при этом ещё и искренне гордился этим.

Павялічыць

• 0
• 0
• 1
• 13
• 1
• 1
• 18
• 0