Великая русская река Ольга и захват Москвы: российские СМИ об итогах лукашенковского пресс-тура

11 октября состоялась рекордная 5,5-часовая пресс-конференция Лукашенко для представителей российских региональных СМИ, ставшая заключительным этапом 6-дневного пресс-тура.

Российские журналисты приезжают посмотреть на «белорусское чудо» уже 11-й год подряд. В этом году настала очередь показать им Гродненскую область. Около 80 медиасотрудников посетили несколько агроусадеб, молочно-товарный комплекс, фирму «Конте-Спа» — производителя чулочно-носочных изделий.

Сообщалось, что примерная суммарная аудитория всех СМИ, принимавших участие в пресс-туре, составляет три миллиона. Большинство СМИ ограничилось перепечаткой цитат Лукашенко. Однако в российской региональной прессе появились статьи, в которых журналисты делились пропущенными через себя впечатлениями. «НН» выбрала из них наиболее примечательные моменты.

Гродно, жемчужина российско-европейской архитектуры

По старой доброй традиции, статьи российских журналистов пропитаны нежностью и, иногда, беспричинно-идиотическим любованием.

 «Мое путешествие по союзной республике началось, как ни странно, с изменения имени. По-белорусски оно звучит Вольга, почти как великая русская река. Первым пунктом программы стал город Гродно, куда армия российских журналистов прибыла в теплое осеннее утро понедельника. Глаз сибирского жителя не мог не радоваться пышной яркой осени, которую нам в таком картинном виде у себя дома наблюдать не приходится.

Красоты Гродно открывались постепенно, город оказался наполненным смесью российской и европейской архитектуры. Первая представлена в основном жилыми многоэтажками, вторая – замками различных эпох, старинными костелами и усадьбами», — пишет журналистка газеты «Новости Югры» Ольга Холявина с статье «Западная Беларусь: от католиков до колготок, или Как Батько Лукашенко удивлял российских журналистов». В заголовке Лукашенко назван не иначе как «Батько» — это слово особенно нравится российским журналистам и они пользуются им часто, правда каждый — на свой лад: «батька», «бацько», «бацька».

«Здесь же сосредоточено большинство белорусских католиков. Любопытно было нам, русским, воспитанным на православии, наблюдать в стране братьев-славян масштабные католические службы. Представьте, поздний вечер, на улицах небольшого городка Лида темно и малолюдно, но возле одного из небольших костелов толпился народ: идет служба. В стены католической обители все желающие просто не вошли, поэтому многие стояли на улице. У каждого в руках свечка с надетой сверху затейливой конструкцией из пластиковых бутылок, чтобы пламя не погасло. Обычные бабушки, которые четко ассоциируются у нас с православием, на самом деле католички. Служба, кстати, велась на белорусском языке», — продолжает она.

«Правильность» белорусского языка авторша определяла, сравнивая его с русским, и белорусский язык напомнил ей тетрадь безграмотного ребенка: «Если украинский язык называют смешным русским, то белорусский можно назвать свободным в грамматическом смысле. Когда ударение не падает на букву «О», смело пиши «А». Названия здешних улиц будто писали первоклассники, например, улица Камсамольская».

Не обошла автор и темы чистых улиц: «Белорусы традиционно пытались показать все лучшие стороны жизни региона: от промышленных лидеров до социальных новостроек. Хотя сегодня трудно удивить отдельными современными объектами, спортивным комплексами или дворцами молодежи, но общая картина вкупе с чистыми улицами, которые очищаются от листьев машинами, напоминающими пылесосы, создает позитивное впечатление».

Неудавшийся ловелас

Спецкор газеты «Вечерняя Москва» Алексей Белянчев избрал более инновационный подход к описанию своей поездки в Беларусь и сделал это в виде дорожного дневника. Причем первое из двух опубликованных на данный момент сообщений в «Белорусском дневнике» напоминает описание неудачной попытки завязать отношения с «проводницей по имени Инна из поезда две семерки».

«Ее огненная грива начинает свою бешеную пляску только на ветру. Когда куда-то в неизвестность начинает суетливую и бессмысленную для непосвященного пляску белый огонек сигнального фонарика в ее руке. Когда открывается дверь ее первого по нумерации вагона, который по иронии железнодорожной судьбы из Москвы в Гродно идет последним. Когда в запотевший от первых баек и споров вагон врывается глоток свежего воздуха, и даже убеждено непьющие бегут прочь, на незнакомые платформы и полустанки. Когда…» — пишет автор.

Во время 23-минутной стоянки поезда в Вязьме спецкор выкуривает три сигареты и ведет философскую беседу с проводницей БЖД Инной Николаевной Леоновой.

— Инна, а вам не страшно свою жизнь променять на эту мглу? На этот ничего не сулящий монотонный заговор колес. На этот, не оставляющий никаких воспоминаний перрон. На полупьяных и сильно поглупевших всего за полторы сотни километров пути людей? - влезаю я нагло и бесцеремонно в голубое море ее глаз, которые не сереют даже в свете перронных огней. — Вам не страшно так прожить???

— Прожить? — Инна на долю секунды съеживается. То ли от ветра. То ли от моей философской глупости. - Да нет. Не страшно. Ведь это — работа. Это моя работа…

Она, конечно, растеряна. Точнее - обескуражена.

— Вы сколько живете «на выезде»? — не унимаюсь я. И лезу вглубь… — У Вас же наверняка сейчас дома муж. Дети. …

— Уже четвертый день. У нас такой график: четверо суток в вагоне, потом четверо — дома. — Инна пытается выстроить хоть какую-то линию обороны. — А еще кошка… Она, знаете, когда приезжаю, мчится ко мне и радуется всякой ерунде, которую я могу бросить в ее миску. Она, это точно, любит меня. И муж тоже. И сын…

— А что, любовь вечна? — я иду ва-банк, уже выведав, что проводником поезда она работает десять лет.

— Не знаю. Нет, не вечна. Она просто переменчива. Она просто другая… — Инна теряется, но стоит на своем. — Она просто, как огонь сигнального фонарика: то вспыхивает, то гаснет. То вспыхивает, то гаснет…

В ее глазах — слезы».

Белорусская проводница Инна все же выдержала натиск романтичного москвича и уехала домой. А спецкор без приключений добрался до Гродненской области, откуда сообщил читателям более прозаические факты: люди приветливые, улицы и дороги идеально чистые, таджиков-дворников и бомжей не видно, женщины красивые и воспитанные, еда вкусная, цены низкие, а коров доят роботы.

Также журналист рассказал, что «брошенные окурки белорусские дворники собирают вручную, чтобы не шуметь метлой под окнами в 6 утра. Начнут шуметь — на них нажалуются. Могут сразу Батьке. И тут такое может начаться… «Батьку», то есть Александра Лукашенко, уважают не только чиновники. Последние за «Грыгорыча» пьют стоя и с троекратным «ура!»

Александра Лукашенко — в президенты Объединенной Руси!

Эмоциональный след оставили пять с половиной часов выступления Лукашенко в сердце автора российской газеты «Завтра» Максима Калашникова.

«Он стал на сторону Калининградской области <...>, назвал область «нашей землей», чем прозрачно обозначил себя сторонником единства русских земель и подтвердил свой прежний постулат о том, что русские (великороссы, уж если точнее) и белорусы – один народ. (То есть, русский народ). Более того, он предложил передать ответственность за Калининградский регион Белой Руси, где белорусы все распашут и приведут в порядок, сделав область прибыльной конфеткой. 

Уверен, что очень многие в РФ согласились бы на то, что не только Калининградщину, но и еще 80 регионов стоило бы так же передать Батьке. Ибо в РФ эти «двое из ларца» (но не шибко одинаковых с лица) довели все до разрухи. А Батька, при всех его недостатках, реальный сектор в Беларуси сохранил», — пишет Калашников.

Журналист уверен, что заявления Лукашенко на пресс-конференции — открытый вызов Кремлю и лично Путину (или «ВВП», как называет его автор). Он хвалит Лукашенко за сохранение экономики Беларуси, но все же уверен, что она обречена на коллапс — маленький белорусский рынок не может скупить все, поэтому белорусской экономике жизненно важно выйти на «общерусский» рынок.

«Выход у Лукашенко остается один — стать президентом объединенной страны. Тогда все проблемы экономики Белой Руси будут решены.

Уж не для этого ли он впрыгнул во внутриполитическую сферу РФ и не побоялся показать себя общерусским лидером посильнее Путина?» — задается вопросом Калашников.

Следует заметить, что автор «Завтра» не ограничивается одной лишь похвалой, но и выдвигает конкретные предложения.

«Но шанс на вхождение в историю в роли объединителя у него еще есть. В случае, если в Москве разразится «шляхетский рокош» и Путина свалят. 

Вот тогда бросок на вертолетах к Москве и объявление того, что он, А.Г., берет на себя ответственность за Союзное государство и за Россию в частности — уместны вполне. Тут его с цветами в провинции встретят и, если надо, вместе с ним Москву пойдут занимать. 

Два момента тут важны: надо загодя и тайно сформировать то правительство в РФ, что призовет на помощь. А, во-вторых, заручиться поддержкой Пекина. Ибо иначе окажешься один на один со всем Западом и «мировой демократией». 

Неплохо было бы сделать заявления, рассчитанные на несырьевых промышленников РФ и на ее аграриев, уничтожаемых после вступления в ВТО. Это и их могло бы потянуть в сторону Минска. Вместе с их рабочими коллективами» — поделился своим видением белорусско-российских отношений Калашников.

А самым скромным, и в то же время решительным, вероятно, оказался директор издательского дома «Липецкая газета» Петр Игнатов. После пресс-тура в Беларусь он не делал громких заявлений, но занялся сразу расширением и углублением двустороннего союза: «прикупил добротные осенние башмаки» в фирменном магазине BELWEST в Липецке. «Ради укрепления дружбы с братьями? Да хотя бы и так. К тому же не мне одному известно, что качество у белорусских товаров и продуктов питания — ГОСТовское. А, значит, отменное».

• 0
• 0
• 0
• 0
• 0
• 0
• 0
• 0