Над Неманом до сих пор живут потомки старообрядцев, которые попали сюда в начале XIX в.
Куколи под Гродно раньше считались деревней, позже хутором, сейчас фактически это дачи. Кое-где остались старые дома прежних хозяев здешней земли — староверов. Сегодня после старообрядцев здесь остались кладбище в лесу и несколько семей потомков, которые перешли в православие.
Раньше же, даже на крестины или помолвку ездить приходилось аж в польские Сувалки — к своим. Оттуда же и жен брали, там выходили замуж. У местных кавалеров-католиков просто не было шансов…
Но все это в прошлом. Своими воспоминаниями с нами делится Евгения Георгиевна Шлыкова (по матери — Ранцева), старейший потомок кукольских старообрядцев.
Семнадцать гектаров над Неманом
Мой пра-пра-пра…, Лукьян Михалыч Ранцев приехал сюда в 1823 году на заработки, пилильщиком в Грандичи. Приехал из Польши, а туда его предки попали из Новгородчины. Хозяйка дала ему 17 гектаров земли на неманском побережье, которые потом перешли его сыновьям. С этого все и началось. А Лукьян Михалыч не прожил долго, надорвался во время работы — жена его пережила на 30 лет.
Лествочка
Обязательно молились дважды в день, утром и вечером. Мой отец, когда пришел сюда жить после войны, он донской казак, тоже начал молиться… Стыдно было оставаться в стороне. Каждый имел лествочку, даже дети. Это четки самодельные на сто бусинок. Сто бусинок — сто поклонов. Хоронили также вместе с ними — повязав на левую руку.
«Крепко жили» до 1956 года
Мой дед ловил рыбу, бабушка продавала. Жили с того, что сами руками зарабатывали. «Крепко» жили. Говорили, что где-то и голод был, не хватало чего-то… А тут как-то не чувствовалось. Это в 1956-м, как колхозы сделали, то все меняться начало…
«Капитолинка, почитай»
Как было? В воскресенье как позавтракали, дед приглашает детей в комнату, достает «Псалтырь» и учит. В пять лет мама уже читала псалмы, не могла, правда, достать до стола, так ей табурет ставили. Тот дед, который когда-то служил в Петербурге в Преображенском полку, он говорил моей маме: «Капитолинка, почитай мне». А после давал за это один злотый. Все родители учили своих детей. Воскресенье было для науки — такая традиция.
Алкоголь
Когда отец пришел в семью и поставил на стол бутылку, братья моей матери начали пересматриваться, мол, сестра за пьяницу вышла. А раньше еще, дед мой говорил: «Ни за плотника, ни за пилильщика дочь не отдам!» Считалось почему-то, что они как сезонные рабочие не имели хорошего хозяйства и выпивали частенько.
Плотогоны
Напротив деревни Куколи раньше на Немане был остров. Сейчас река изменила свое течение и она «приросла к берегу». Когда гнали плоты, я слышала оттуда: «Наливай, наливай!» Думаю, что это они кричат? Лишь позже я поняла, что они кричали: «Налево!» Чтобы не разбить плоты, они должны были сворачивать в левое русло около острова. Иногда плоты разбивались. А наши мужчины ловили баграми те бревна и таскали на берег. Кухонька наша из них сооружена.
Русские
«Мы русские», — так всегда говорили. Никогда не слышала, чтобы говорили о себе: «Мы старообрядцы» или «Мы староверы». А местные называли нас кацапами, мы их пшеками. Так было. Сына моего раз в школе евреем назвали. А кто назвал? Он же сам жид!
Работа
Трудолюбивые были. Моего дядю, Арсения Филипповича, постоянно отправляли на уборку в Казахстан. Его именно. Когда мой дядя ушел с винзавода, где работал, на его место поставили два человека — один справлялся. А на работу он пешком ходил, представляете? До города. Если кто-то подвезти хотел, то он говорил — я себе время рассчитал, чего я раньше приеду и сидеть там буду?
Песенники
Очень хорошо пели, много было «песенников». Отец мой, казак, который не пел и не танцевал, когда сюда пришел, немного смутил всех… А вот пример из жизни: когда дед возвращался из Казахстана, знаете, кто что привозил из путешествия, а он — песен новых! И пели целыми вечерами. И мама, и тетя, все хорошо пели.
Радуница
Сейчас кто-то из наших поехал в Саратов, кто-то в Польшу, кто-то в Прибалтике живет. Из гродненских я, пожалуй, самая старшая. Мы встречаемся на Радуницу, батюшка из церкви в Зарице ходит освящать кладбище, ничего страшного, что староверы. Придет, освятит, пообщаемся, за столом посидим. На эту Радуницу, если живы будем, тоже встретимся.
Комментарии