Семейные секреты депутата Елены Анисим
В офисе ТБМ нас встречают Елена Анисим и ее внучка Арина, дочь старшего ее сына. Девочка пойдет в школу только в следующем году, но жизненная ее школа началась давно. Год тому назад, когда Елену Анисим выбрали депутатом парламента, Арина активно участвовала в предвыборной кампании.
«Нина»: Как лето? Успели отдохнуть?
Елена Анисим: Немного. Взяла в августе 11 дней отпуска. Успели съездить в Слуцк, кое-что поделать в родительском доме. А еще куда мы с тобой съездили, Арина?
Арина: На море.
Елена А.: Съездили в Одессу втроем: муж, я и Аринка. Родственники мужа нашли нам жилье в 800 метрах от пляжа. Условия были хорошие, погода — теплая. Пробыли там пять дней, а потом посетили родного брата мужа в Николаеве.
«Нина»: Арина раньше была на море?
Елена А.: Нет, только на озере и на речке. Кстати, на Яблочный Спас мы еще съездили на озеро Свитязь. Попали в жаркий денек и искупались. Там близко родина мужа, когда мы бываем в тех местах, стараемся съездить на озеро.
«Нина»: Удалось ли переключиться и отдохнуть? Вобще, умеете ли вы отдыхать?
Елена А.: Конечно, я для этого и уехала на пять дней. На дольше, конечно, не могу оторваться. Хотя роуминг был, и на какие-то звонки я отвечала, даже успела дать интервью.
«Нина»: Что для вас отдых? Что вас расслабляет?
Елена А.: Наверное, то, что приятно. Приятно побывать на спектакле, сходить на выставку. Вот физическая работа на даче меня не расслабляет. Она просто позволяет совмещать какие-то мысли, идеи с результатом физического труда.
Недавно пропалывала клубнику, которую я очень люблю, ее у меня много. И когда полешь, сразу какие-то идеи появляются. Но от этого не расслабляешься. А вот на море, на озере — замечательно. Природа, вода… Я вообще люблю поплавать, хотя и не много времени на это удается выкроить. Если бы не внучка, которой я два года обещала свозить ее на море, то кто знает, съездила ли бы.
«Нина»: Где приятнее купаться: в море или в озере?
Елена А.: Если теплая погода, то купаться в Свитязи — полное счастье. И если озеро, как например поблизости от моего родительского дома, чистое, то в нем тоже хорошо.
«Нина»: Расскажите о своей даче. Я так понимаю, это и есть родительский дом?
Елена А.: Этот дом, можно сказать, мой ровесник. Помню, как его строили и как мы вселялись. Там вокруг дома 17 с лишним соток земли. Растет все: гладиолусы, розы, яблоки, груши, помидоры, огурцы, крыжовник, сладкий виноград, которому столько же лет, сколько моему младшему сыну — 25. Клубники у меня три сорта и четыре грядки, кабачков моря наросло.
«Нина»: Не понимаю, как вы успеваете всем этим заниматься.
Елена А.: Мне очень помогает муж. Он уже на пенсии и может среди недели уехать на дачу и что-то там сделать. Ну и если на выходные выезжаем. Конечно, без фанатизма, пока что там нет ландшафтного дизайна.
«Нина»: А хочется?
Елена А.: Желание есть, но знаете…
Я не люблю, когда как на картинке. Жизнь — она такая, что все время хочется что-то менять. Сегодня тебе это нравится, завтра — нет. А если делаешь все под одно, то это уже что-то устойчивое. Становится неинтересно.
Поэтому у нас всего хватает: и кустики разнообразные, и черноплодная рябина, и георгины растут, и ландыши, и розы разные.
«Нина»: Это вы родительское дело продолжаете? Или сами все высаживали?
Елена А.: Отца моего уже 31 год как нет, он умер в чернобыльский год. А мамы уже пять лет как нет. Когда мать осталась одна, все заботы по уходу за ней и за домом легли на меня.
Был период, когда я ужасно злилась за то, что приходится ковыряться в земле. Думалось: на что уходят таланты? Но здесь как и в любом другом деле: нужно что-то преодолеть, чтобы это полюбить.
Наверное, я по-другому стала думать, когда сама начала что-то менять. Убирать старые кусты, иначе их размещать. Ты что-то делаешь и видишь результат. Видимо, от этого и пришла та любовь. Теперь у меня это, по-видимому, никто уже не отнимет.
«Нина»: Арина бывает у вас там?
Елена А.: Она постоянно с нами, когда у меня отпуск. В прошлом году она почти всю избирательную кампанию была рядом: ездила и на футбол, и на пикеты. Не на все, но довольно часто.
«Нина»: Что сегодня вспоминается о детстве?
Елена А.: Не далее как вчера лежим мы с Аринкой на веранде. А у нее недавно появился такой игрушечный черный котик, и я, значит, с этим котиком и с ней разговариваю. Аринка смотрит, смеется и говорит: «Ты, наверное, детство вспоминаешь».
Детство было веселым. Помню, мы с девочками собирались у кого-то на печи и играли в самодельные карты. Делали их из пачек от кукурузных палочек, они были разрисованы разными квадратиками — где петушок, где еще кто-то. Играли и рассказывали всякие страхи про духов на кладбище. Потом возвращаешься вечером домой — и страшно.
Детство — это, конечно, зима. Ой, зимы какие были! Песня! Улица была широкая, но конь с возом зимой не мог проехать. Сугробы снега наметало такие, что не видно было дома напротив. Чтобы войти в хлев, иногда надо было два-три дня пробивать тоннель. Помните «Хавьер»? Так вот и тогда так было. Только зимой, а не весной, и лежало все довольно долго. Мы брали сани или «дрынду», это такая тележка, и катались с горы.
Помню, как научилась плавать. Сейчас то речки уже нет, уничтожена мелиорацией. А в детстве летом мы там всегда делали запруду. Были и глубокие места, и «лягушатник». Лет в восемь-девять мы уже учились плавать там, где глубоко. Надо было переплыть с одного берега на другой. И вот как-то так один раз по-собачьи переплыла, а потом обратно. И осознала, что умею плавать. Это потрясающее чувство! Потом в стройотряде даже была инструктором. Нас учили, как спасать человека, как выплыть вдвоем. Я и сейчас это знаю.
Ну и вот еще что помню. Родители выписывали «Настаўніцкую газету», по ней меня учили читать. Там просто буквы большие сверху: «Настаўніцкая». И пока меня учили читать это «На-стаў-ніц-ка-я», я сама прочитала снизу «газета» и выдала.
«Нина»: Деревня ваша большая была?
Елена А.: Больше 90 дворов, все жили дружно. Помню, и «на радзіны» [в отведки], и на крестины родителей часто звали. Отца особенно. К учителям было отношение соответствующее: люди уважали, советовались, приглашали. Сколько свадеб переиграли! Насыщенная жизнь была, довольно публичная.
«Нина»: Вы росли в семье учителей. Не слишком ли правильным было воспитание?
Елена А.: Расти в учительской семье — это видеть, что родители постоянно заняты. Ты на уроки с ними ходишь, видишь, как они планы пишут, тетради проверяют. Они постоянно были в работе, поэтому особого воспитания не было.
Отец воспитывал характер ненавязчиво. Когда я психовала, он говорил: «Я в твоих бедах не виноват». Он научил меня кататься на коньках. Помню, однажды он подал мне руки, чтобы я держалась и катилась, а я ухватилась: не за руки, а за перчатки. Стянула их и упала, а он рассмеялся. Мне было ужасно обидно! Но это во мне воспитывало стойкость.
Братья старше меня на 13 лет и на 9 лет. Когда они приезжали со своими друзьями домой, у них была обязанность расчищать мне пруд от снега, чтобы я могла кататься.
«Нина»: А мать что в вас вкладывала?
Елена А.: Наверное, всячески опекала.
Характер у меня был непростой, своенравный. Однажды, помню, не хотела я почему-то есть. Отец рассердился ужасно! И хотя он меня и лупанул, а я все равно не делала так, как он говорил. В конце концов компромисс был найден, я пошла есть на веранду. Это мама разрешила конфликт, иначе бы не разобрались.
Мама когда-то играла на гитаре в ансамбле, но меня не научила, я обижалась на нее за это. У мамы был безупречный слух, наверное, от нее мне он и передался. Зато отец очень любил петь и, наверное, больше, чем мама, прививал любовь к пению. У него были белорусские песенники, он собирал пластинки.
«Нина»: Вы уже сказали, что у вас был непростой характер. Как в школе складывались отношения?
Елена А.: Я была отличницей и старалась быть правильной, поэтому не хотела давать списывать. Нас было человек 11 из деревни, которые ходили в один класс. Однажды мы шли, и девочки меня пристыдили. Мол, такая-сякая, не даю списывать. Я послушала и решила, что, видимо, это и правда нехорошо, надо помогать друг другу. И после этого стала помогать. Сначала себе решала быстренько задания, а потом успевала несколько заданий соседке по парте решить, чтобы ей хоть не двойка была, а тройка. Конечно, подтрунивали друг над другом, соперничество было. Но было и уважение.
«Нина»: Мне интересно вот что. Чтобы получить золотую медаль, нужно много учиться. Вам самой хотелось или заставляли?
Елена А.: Я много читала, мне нравилось жить в мире книжных героев, родители, бывало, просто-таки выталкивали на улицу. Но если уж я выходила на улицу, тогда было не загнать домой. Не сложно было учиться. Может, если бы еще больше усилий прилагала, то и две золотые медали получила бы [смеется]. В сельских школах тогда было так: если учителя видели, что ребенок старается и у него есть способности, помогали и поддерживали. Хотя, помню, был и такой момент.
Классная меня публично отчитала. Я и сейчас считаю, что несправедливо. Надо было что-то переписать, но это было необязательно, поэтому я не сделала. Тем не менее, классная меня подняла и отчитала. Мол, безответственная. Когда я все это выслушала, мне предложили выполнить задание. Но я его все равно не сделала. Принципиально.
Какие предметы любила? Разумеется, белорусский язык и литературу. Немецкий язык, русский язык и литературу… Мне отец дарил книги: «Сымона-музыку» Якуба Коласа, сборник поэм Янки Купалы. «Бандароўну» я выучила всю наизусть и когда писала выпускное сочинение в восьмом классе, просто вставляла куски из поэмы. Зрительная память была очень хорошая, я помнила все точки, запятые. Старшему сыну это все передалось. Ему даже говорили, мол, он списывает.
«Нина»: Откуда в вас любовь ко всему белорусскому?
Елена А.: Во-первых — окружение.
У нас в деревне, когда здоровались, говорили «добры дзень». И вот когда кто-то уезжал учиться, а потом возвращался и говорил «драсьте», сельчане реагировали тут же: «Ну вот, городскую булочку съел и уже начал говорить иначе!» Это откладывалось во мне.
Во-вторых, у нас дома было много книг, русских в том числе. Что почитать, я выбирала сама. Помню, дважды бралась за чтение «Педагогической поэмы» Макаренко. Первый раз — лет в десять. Прочитала несколько страниц, стало неинтересно, и я ее отложила. А вот когда мне уже было лет 13, она меня захватила.
Помню еще такой момент. Мы часто ездили в Витебск, в Вильнюс, там мамины сестры жили. В дороге в поезде я разговаривала по-русски, потому что там кто-нибудь из Харькова был, кто-нибудь еще откуда-то. И люди удивлялись, что я чисто разговариваю. А для меня это было естественно. Я понимала, что есть русский язык, а есть мой язык — язык окружения. У меня не было трасянки.
Ну а потом, когда я поступила на белорусско-русское отделение филфака, в объединении «Майстроўня» произошел полный переход к белорускости: полностью и бесповоротно. Мне было тогда 18 лет. Где бы я ни была — разговаривала по-белорусски.
«Нина»: Про «Майстроўню» хочу спросить отдельно. Кто бы ни рассказывал об этом молодежном объединении, каждый говорит, что вы там были звездой. Чем вы всех покорили?
Елена А.: Открытость, молодость, длинные черные волосы.
Нас учила петь Лариса Симакович. Она когда поет — это всё. У меня желание петь было природное. Я попадала в ноты, но не потому, что их знала. Может быть, это притягивало. Есть одна песня, которую я очень люблю со времен «Майстроўні», очень старинная. Там такой широкий диапазон, теперь я уже так не спою, как тогда: «Пры крайчыку, пры Дунайчыку два брацеткі а купаліся. Купаліся, размаўляліся…» [поет]. Мы ее с Дубовцом пели.
И то, что в «Царе Максимилиане»… Мы все, может быть, время от времени мечтаем быть актрисами. Но я никогда об этом не мечтала, это было недостижимо, я просто не могла себе позволить такую мечту. А там решили ставить «Царя Максимилиана» и первая роль, которую мне дали — Смерть! Выходов там было немного, может, один какой-нибудь. Но убедительный!
Первоначально роль кумирицкой богини Венеры играла моя подруга. Однажды ее не было на репетиции, и мне предложили ее подменить. Я отыграла эту роль, и мне сказали: «Играй ты». Подруга обиделась и отказалась участвовать в спектакле, а мне пришлось играть две роли — и кумирицкой богини Венеры и Смерти в одном спектакле. Наверное, это и есть тот «звездное».
«Нина»: Детям колыбельные песни вы пели?
Елена А.: Пела. Правда, они не очень любили. И внучке пела, когда она была совсем маленькой. Теперь уже только читаю: стишки, сказки.
«Нина»: Вы строгая мать? Строгая бабушка?
Елена А.: Как сказать. Я могу быть строгой, но вопрос в том, как это воспринимается. Для сыновей быть строгой мамой… Лучше, если строгий отец. Примерный, образцовый отец — воспитатель и для девушек, и для парней.
«Нина»: В вашей семье именно так? Существует это разделение ролей?
Елена А.: Не совсем. Где-то я, видимо, перехватываю лидерство. Хотя мне больше нравится демократизм, когда человек чувствует себя свободно и может реализоваться в полной мере. Но при соответствующих усилиях. В этом и смысл демократии: без принуждения, но с личной ответственностью.
«Нина»: Сколько вам было лет, когда вы первенца родили?
Елена А.: Еще не было 21 года, но я уже окончила университет.
«Нина»: Как вы все успевали? Все же трое сыновей — большая ответственность.
Елена А.: Было не просто, ведь жили на квартирах. После того как отца не стало, пришлось забрать маму. В 1986 году всю первую четверть я ходила по три километра до железной дороги, ездила в Минск, пока дети оставались дома с матерью, а вечером возвращалась обратно.
После того как получили квартиру, тоже было не просто.
Двоих детей нужно было завести в детсад. Сыновей, одному тогда было пять лет, другому — три, приходилось поднимать очень рано, чтобы в 6.45 они уже были в саду, так как в восемь мне надо было быть на работе в школе. Жили мы на Юго-Западе, а школа, где я работала, была в Курасовщине. Теперь я все эти рассуждения о начале школьных занятий слушаю и делается смешно.
Дети ведь тоже все разные — одни «совы», другие — «жаворонки». Под каждого все равно не подладишься.
На своей квартире у нас и появился третий сынок. Хотя, конечно, хотелось дочушку.
«Нина»: С мальчиками просто было?
Елена А.: С мальчиками труднее всего в подростковом возрасте. Но у старшего сына, отца Арины, у него был непростой характер с детства. Ему надо было всегда поступать наперекор. А вообще сыновья очень доброжелательные.
Когда родился третий сынок, старшие мне уже помогали растить младшего, особенно средний сын. Между старшим и средним разница — год и восемь месяцев. Между средним и младшим — семь лет. Однажды мне надо было отбежать в магазин, прилетаю, а средний сын мне говорит о младшем: «Мама, он там уже все, что нужно, сделал, я все поменял». А памперсов же тогда не было.
Еще когда я была в декрете, муж купил машину, но прав у него не было. Он занимался бизнесом, нужно было ездить, нанимал водителя. Но ведь надо было кому-то идти на курсы. Вот я и пошла. Ходила по вечерам, пока старшие сыновья присматривали за младшим. Иногда я думала: «Боже мой, зачем мне это нужно? У всех мужья как мужья, с правами, а у меня?»
Помню ночь перед тем, как надо было первый раз садиться за руль. На велосипеде я ездила, а за рулем автомобиля — ни разу! Одно дело — теория, изучил да и все. А другое — за руль садиться. Сразу ответственность какая! Но села, поехала. Понравилось. Теперь уже этого у меня не отнимешь.
«Нина»: Выходит, вы уже более 20 лет водите машину?
Елена А: В сентябре будет 23 года.
«Нина»: Какая у вас манера езды?
Елена А.: Настроенческая. Если нет настроения, еду медленно. Если настроение повеселее, вожу резче. Но это больше про молодые годы. Сейчас езжу более ответственно, более взвешенно. И уважительно: чаще пропускаю, подрезать не люблю и не люблю, если меня подрезают. Могу даже разозлиться, но чаще всего желаю счастливого пути.
«Нина»: Готовите?
Елена А.: Люблю готовить, особенно под настроение. Люблю делать что-то новое или добавлять что-то необычное в свои рецепты. Но не могу сказать, что фанатка. Торты и все то, что требует много времени, готовить не люблю. Я не считаю, что это оправдывает вложенные усилия. А вот то, что готовится достаточно быстро, легко, просто — это да.
«Нина»: Какое любимое блюдо?
Елена А.: У меня нет нелюбимых. Я, как говорится, всеядная. И перцы люблю фаршированные, и голубцы, и драники. Кстати, вот кто у нас любит драники [обращается к Арине].
«Нина»: А теперь у вас достаточно времени, чтобы сесть и что-то для души почитать?
Елена А.: Стараюсь его находить. Иногда придешь, жиманешь на кнопку, найдешь какой-нибудь фильм и одключаешься. Последняя книга, которую я прочитала, — «Черный кот» Валерия Казакова. Она меня очень захватила, хочется продолжения. Книг я перечитала много, к каким-то возвращаюсь. Теперь надо перечитать историю Латвии, историю Финляндии. Но это серьезные книги. Если ту же художественную литературу можешь почитать на сон, то для научно-популярных нужен соответствующий момент.
«Нина»: Часто бываете дома? Или с утра до ночи работаете?
Елена А.: Дома я бываю, но все равно и там иногда также переключаешься на общественную деятельность. Не могу сказать, что жизнь у меня сильно перегружена, ведь она у меня всегда было насыщенной.
«Нина»: Что для вас значит дружба?
Елена А.: В какой-то период жизни дружба была очень искренней, тесной. Друзья остались, но общаешься с ними меньше. С другой стороны, понимание дружбы стало шире. Мои помощники, с которыми мы вместе работаем, они мне друзья.
«Нина»: Получаете ли вы поддержку из семьи? Прибавляет ли она вам сил?
Елена А.: Однозначно. Даже если это не проговаривается, ты знаешь, что дети могут помочь, что муж всегда подстрахует. В ту же Одессу я думала ехать поездом или автобусом, но это де сутки туда, сутки обратно, чемоданы и все прочее. Муж предложил поехать на машине. И хотя машине уже немало лет, все прошло хорошо.
«Нина»: Кстати, какое у вас отношение к вещам? Имеют ли они для вас значение?
Елена А.: Спокойное. Я не слишком гонюсь за какими-то старыми вещами. С другой стороны — некоторыми дорожу. Вот недавно муж предложил вышивки, сделанные руками моей мамы, оформить в рамку. И сделал несколько.
«Нина»: С братьями старшими поддерживаете отношения?
Елена А.: Конечно. В детстве я для них была в определенном смысле обузой. Помню, родители были где-то в отъезде, и парням хотелось на танцы, тем более, что у отца был мотоцикл. А тут я. Так они и меня брали с собой. Средний даже иногда приговаривает: «Знай, что я тебя люблю, потому что я тебя колыхал».
Братья для меня всегда были примером. Они оба также оканчивали филфак. Почему я пошла в переводчицы? Потому что старший наш пошел: он с группами польских туристов ездил. Другой брат, тот, что колыхал, ездил в стройотряд. Я тоже хотела туда, ездила, кирпич тягала.
«Нина»: Расскажите о сыновьях, о муже. Чем они занимаются?
Елена А.: Сыновья, к моему великому сожалению, не захотели получать высшее образование. Но это их выбор. Старший Александр занимается ремонтом автомобилей. Ему это нравится, хотя я считаю, что это не его. Средний сын, Николай, хотел учиться на экономиста. Но после болезни заканчивать учебу не стал. Теперь он работает контролером зала, охранником. Младший сын учился в четвертой гимназии, но, к сожалению, в выпускном классе он категорически отказался туда ходить. Перешел в обычную школу, рядом с домом. Окончил ее и уже самостоятельно решал, куда поступать дальше. Ему очень хотелось уехать из дому. Старшие же сыновья все время были при мне. Он уехал в Пинск, выучился на швею. Впоследствии год отработки пробыл в Солигорске на «Калинке». Ну а потом вернулся и стал заниматься тем, к чему у него всегда была склонность и о чем я ему и раньше говорила. В выпускном классе он ремонтировал телефоны. И вот несколько последних лет он занимается именно этим.
Муж занимался бизнесом, это была торговля товарами. В 90-е бизнесом занимались многие. В свое время на заводе у него были различные рационализаторские предложения, он окончил мехмат, склад ума у него практический.
«Нина»: Кстати, как вы стали встречаться?
Елена А.: На третьем курсе нас поселили в «семерку», туда же заселили мехмат. До тех пор филологи жили с юристами, поэтому с ними и женились. И вот на четвертом курсе мы уже стали присматриваться. Начали ходить на стадион, пресс качать. Чтобы и себя показать, и на парней посмотреть. Первая пристрелка была такой.
У моего будущего мужа была аппаратура, он любил музыку, Высоцкого, у него было много разной музыки. Он был одним из тех, кто мог организовать дискотеку. Вот там мы и познакомились. Он пригласил танцевать, так и пошло.
Свадьба устроили на пятом курсе, 25 февраля 1983 года, перед распределением.
«Нина»: Какие пять вещей из уже вами осуществленного вы считайте главными?
Елена А.: Для меня важно, что была основана газета «Новы Час». Что была открыта гимназия №23. Для меня важно участие в «Майстроўні», участие в разработке стратегии развития белорусского языка. Конечно, для меня важно, что у меня есть семья.
А еще я хочу сделать то, что важно для людей, то, что я обещала, когда шла в депутаты. И, конечно, Национальный университет с белорусским языком обучения.
Комментарии