В 1994 году экономист Сергей Чалый работал в команде Александра Лукашенко и после выборов получил должность в Администрации президента. Правда, спустя несколько лет он решил уйти.
За кого Чалый голосовал на всех последующих президентских выборах? Об этом он рассказал в программе «Ток» с Настасьей Ровдо.
— В 2001-м я голосовал за Гончарика. Хотя я тогда познакомился с Милинкевичем, он был главой штаба Домаша. Я всерьез рассчитывал, что Домаш мог бы стать кандидатом, я даже рассматривал возможность какие-то свои услуги предложить, потому что это действительно был кандидат, за которого можно было взяться. У него была хорошая история, он хорошо выглядел, регионал, его биографию можно было сделать частью программы, очень хорошо «продать» кандидата, если бы он стал первым единым — тогда же впервые идея появилась единого кандидата [от оппозиции]. Потом, когда получился партийный деятель, это, конечно, всех расстроило.
А потом голосовал за Милинкевича — просто я уже лично был с ним знаком. В 2010 году я голосовал за Михалевича. Я понимаю, что выбор довольно странный…
— Поясните.
— У нас ведь как работает: каждые последующие выборы — они во многом отрицание предыдущих. Что такое 2010 год? «Мы не будем такими, как Милинкевич, мы будет более решительными в плане Площади, мы пойдем до конца». При том когда задаешь вопросы: а что же вы будете делать на холоде, если к вам придет, например, 100 тысяч человек? — «Не важно».
Это как в «Сауспарке», там есть серия про гнома с бизнес-планом: пункт 1 — собираем грязную одежду, пункт 2 — три вопросительных знака, пункт 3 — профит. «Собираем людей на Площадь — три вопросительных знака — профит» — такой был бизнес-план. Все были ослеплены этой идеей.
Мы уже тогда с Алесем Михалевичем, он мой старый друг, разрабатывали идею — она просто не была замечена — как раз таки «мирных перемен», которая потом развивалась дальше.
— Знакомый слоган!
— Конечно! Эта идея была рождена именно тогда, она была выработана при моем сотрудничестве как антитеза. Причем не понятно было, чем это всё закончится. То, что «кровавое воскресенье» случилось, — то к этому и шло. Было много звоночков, которые говорили, что к этому дело идет, что силовой вариант становится более приемлемым, что задача силовиков — напугать президента, а потом его же и спасти, и рассказывать: «Ну, ты же понимаешь, что мы тебя от революции спасли — ты нам теперь должен, ты нам обязан своим избранием!» Что собственно и случилось. Поэтому я голосовал за Михалевича просто как за чистоту эксперимента.
— И в 2015-м — за Короткевич, как за мирные перемены?
— Да, это продолжение вот этой мысли.
0:35 — о возрасте,
3:29 — как Чалый стал нудистом,
5:57 — имеются ли проблемы з алкоголем,
7:00 — про «дочь»,
7:26 — зачем вступил в партию Славянский собор «Белая Русь», выступавшую за объединение Беларуси, России и Украины,
10:32 — отношение к белорусскому национализму,
12:15 — про белорусский язык,
13:18 — почему пошел в команду Лукашенко на выборах 1994 года,
18:20 — каким был Лукашенко в 1994-м,
22:06 — чувствует ли вину за то, что помогал Лукашенко,
29:05 — про нежные женские руки, которые окружили Лукашенко,
31:39 — чем занимался в период работы в Администрации президента,
37:36 — как ушел со службы у президента,
39:52 — за кого голосовал на выборах (и почему за Михалевича в 2010-м),
43:13 — о Татьяне Короткевич и «Говори правду»,
45:35 — как долго Беларусь сможет продержаться в состоянии застоя,
47:39 — чем закончатся танцы с интеграцией,
49:31 — видит ли себя в политике,
50:28 — как одолеть Лукашенко на выборах,
56:44 — почему закрылась «Экономика на пальцах»,
1:03:54 — какие три реформы больше всего необходимы сегодня Беларуси,
1:06:04 — что удерживает в Беларуси,
1:09:10 — Post Scriptum: почему остриг длинный хвост, который носил на протяжении 16 лет.
Сейчас читают
Христо Грозев: от романтика-радиолюбителя к человеку, который раскрыл самые мрачные тайны ГРУ и ФСБ. Как его завербовала спецслужба Люксембурга и как он вынужден скрываться теперь
Комментарии