«А меня за что?» И покупатели из Смоленска, нахально сбивающие цену дедовского дома — страшная книга о последствиях

«Чорны лес» — книга жуткая: и присутствием черной силы, значительно большей, чем отдельный человек, и творимым людьми друг над другом насилием.

То, что в книге происходит, лишь слегка отличается от нашей реальности. Это не фантастическая вселенная, это шаг в сторону от того, в чем мы живем. И страшно именно потому, что оно слишком близко. Читаешь и почти веришь, что за дверями твоей квартиры мир уже сделал этот самый шаг.

Здесь за переход государственной границы приходится платить своим телом: от тебя буквально отрезают кусочек плоти. Поэтому и количество возможных выездов ограничено. А еще тебе может прийти повестка на болото. Эта бумажка сразу начинает прорастать зелеными стеблями прямо из почтового ящика. Не спрячешь и не скроешься.

«Я смотрела на свою соседку: уставшая, заношенное платье, обветренные покрасневшие руки. Почему она едет рядом со мной? Мы не были похожи, жили двумя разными жизнями. Мне стало жаль, что она оказалась здесь. Наверное, она не знала о волонтерской службе на болотах — уезжала в никуда, потому что пришла повестка. «Не понимаю, почему меня позвали» — женщина повернулась, словно отвечая на мой вопрос, и ее мучнистое лицо оказалось рядом с моим. — «С тобой все понятно, а меня за что?..»

Тони Лашден — квир-фем-писатель, поэтесса и активистка. В 2020 и 2021 годах занималась правозащитной деятельностью в Беларуси. Книга «Чорны лес», состоящая из восьми небольших рассказов, — реакция и рефлексия на то, что происходило и происходит в Беларуси после 2020 года.

Это попытка найти способ, как говорить о травмах и насилии по отношению к себе. Одновременно это попытка найти то, на что можно опереться.

«Чорны лес» — слегка искаженное отражение нашей реальности. По обе стороны границы. Те, кто остаются, отрезают части себя, едут на болото или продают деревенские дома приехавшим из-за восточной границы. Из тех, кто уехал, ночью в кровать сыплется земля, которую их заставляли есть люди в черном, избивая и насилуя.

«Родина крошилась, как брикет сухого торфа, крошилась в мелкую скрипучую пыль, которая ни на что не годилась и о которой было сложно по-настоящему горевать. Эта пыль оседала на одежде, от нее появлялся глубокий кашель, как при пневмонии, но больше утрата никак себя не проявляла. Родина была местом невидимой трагедии, неотличимым среди тысячи других мест. Руинами, в которых ничего не произошло, а значит, не о чем тужить».

Тони Лашден пишет лаконично и точно. Ощущается кропотливая работа, после которой в тексте не осталось необязательных слов. Но это делает его очень концентрированным. Иногда хочется отложить книгу и подышать. Чтобы марево развеялось, и черный лес, болотистая рыжая жижа или пшеничное поле, скрывающее в себе человеческие кости, стали менее реальными.

Почти в каждом рассказе среди русскоязычного текста найдется белорусское слово: мяжа, страта, дрыгва. Героиня одного из рассказов — «Марийка». В некоторых текстах целые предложения написаны по-белорусски. Такой авторский ход можно и понять, и объяснить. Это соответствует языковой ситуации внутри страны и внутри наших белорусских голов.

«Я думал:а, на якой мове пачаць гэту песню. Про что она будет рассказывать? Я распавяду пра страту, я распавяду пра дом і зямлю, но этот дом и эта земля были вписаны в меня русским языком».

В одном из интервью Тони Лашден говорит, что в первую очередь «Чорны лес» для тех, кто не пережил на себе 2020-2022 годы в Беларуси.

Может, поэтому у меня сложились непростые отношения с этой небольшой, на 150 страниц, книгой. Она слишком давила на мои собственные травмы и играла флешбэками. Черные лица в окнах, черная фигура, которая идет за тобой через поле.

Постоянная тревога и предчувствие беды. Необходимость продать дедовский дом и покупатели из Смоленска, которые нахально сбивают цену, называя его халупой. Иногда казалось, что уже хватит, не нужно так, это злоупотребление и манипуляция.

Но под всем этим скрывается древнее, сильное и прочное. Лес, поле, болото, деревня, дикий животный мир, местные жители (в основном — женщины, и это ведь правда). После прочтения «Чорнага лесу» остается крошка надежды на то, что последний белорусский бастион — это сама природа. Она засосет и уничтожит всю нечисть. Только уцелеем ли при этом мы сами?

Тони Лашден. Чорны лес. — Варшава: Мяне няма, 2024

• 5
• 0
• 1
• 1
• 1
• 0
• 0
• 2