Грамадства

Міхаіл Марыніч: На Вербніцу я спаліў турэмную вопратку

О двух годах своего заключения «Комсомолке» рассказал Михаил Маринич. Человек, который был мэром Минска, министром внешнеэкономических связей, послом в Латвии, теперь известен тем, что отмотал срок в колонии строгого режима за то, что украл компьютеры сам у себя.

- Утром в пятницу, 14 апреля, я как обычно строем пошел в столовую с надеждой в последний раз отведать овсяной каши c килькой. Я не знал, когда меня отпустят, но надеялся, что это будет в это день. Неожиданно в 7.40 пришли конвоиры. Сказали собираться. Я все оставил в камере. Как был, так и вышел. На машине колонии меня отвезли домой. Проводили прямо до дверей квартиры.

- Да, я сильно удивилась, - вступает в разговор жена Татьяна. - В домофоне слышала голос Миши. С радостью открываю дверь, а там охранник. Что такое?! Я все два года думала, как его встречать. После того как суд принял решение о досрочном освобождении, все дни я проводила у колонии. Узнать точное время, когда мужа освободят, не получилось. Спешила утром в колонию, и мы чуть не разминулись. А вышло вот так. Я даже не приготовила ничего праздничного. Слава Богу, мы вместе.

- Было мороженное с клубничкой. - В самый раз!- добавил Михаил Афанасьевич.

- Как ваше здоровье?

- Последствия инсульта чувствую до сих пор. Хромаю на левую ногу. Рука плохо слушается. Поэтому каждый день делаю упражнения. Пью лекарства. Период реабилитации продолжительный – до полугода. Дотянуться до макушки было достижением. Я ведь не мог писать, говорить, ходить.

Из-за плохого освещения в камерах начались проблемы с глазами. Уже в колонии в Минске у меня помутнела роговица. Кератит привел к сильному ухудшению зрения. Ношу очки. Хочется быстрее почувствовать себя здоровым. Как раньше.

- Здоровье вы потеряли из-за стресса или вам помогли?

- При этапировании в оршанскую колонию у меня отобрали лекарства, необходимые для поддержки здоровья. Атенелол, аспирин и кардиомагнил мне прописали в СИЗО КГБ по результатам судебно-медицинской экспертизы. В Орше мне так и не дали лекарств, доведя до инсульта. После того, как случился инсульт, в течение недели отказывали в лечении. Только на восьмой день после того, как дело получило огласку, меня перевели в тюремную больницу в Минск. В Орше меня поддержали заключенные, которые пытались передать на волю информацию о моем состоянии здоровья. По-другому я не оцениваю: делалось все, чтобы меня морально и физически поставить на колени. Чтобы я был недееспособен. Это и сделали. Теперь у меня вторая группа инвалидности.

- Больному человеку не давать лекарств - это даже не нарушение прав человека. Это просто пытка, - возмутилась Таня. - Я приношу лекарства, а мне говорят: у нас все есть. Кричат на меня. Не дают информации о состоянии здоровья. Приходилось всего добиваться с боем: встреч, передач. Отказывали в элементарном. Зимой не хотели принимать теплую одежду.

- Были люди, которым вы доверяли, могли с ними поговорить?

- Большинство. И в СИЗО, и в зоне. В зоне даже лучше. Больше контактов с людьми. В СИЗО вообще нечеловеческий режим. Полнейшая изоляция. Просил английский словарь, книги. Не дали. Мол, можешь иголкой наколоть текст и передать на свободу. А в тюрьме чуть больше возможность общения. Тюрьмы переполнены предпринимателями, представителями интеллигенции и управленцами. За надуманные экономические преступления люди сидят до 10 лет.

- Много было обвинений в ваш адрес: пистолет, фальшивые деньги, секретные документы... Все, кроме украденных компьютеров, отпали. Как вы сами у себя украли технику?

- Все обвинения надуманные. Меня сначала незаконно задержали, а потом в течение 8 месяцев пытались сфабриковать какое-либо обвинение. Когда дело затянулось, просто выбрали один из эпизодов. Не важно за что. Меня просто надо было посадить за решетку. Что они и сделали.

- Вы не из тех оппозиционеров, которые выводят народ на улицу. Почему вас посадили в тюрьму?

- Власть опасалась моего участия в предстоящих парламентских и президентских выборах. Сегодня это уже очевидно. Поэтому меня изолировали. Своей общественной деятельностью я, в том числе, содействовал развитию малого и среднего бизнеса. А это основа среднего класса, который требует, чтобы с его мнением считались. Это подрыв диктатуры. Власть испугала моя растущая роль в гражданском обществе, среди номенклатуры и бизнеса.

- Чем будете заниматься теперь?

- Главное - восстановить здоровье. А идей выше крыши. Очень хочу создать правозащитную организацию. У нас в стране много незаконно осужденных людей. Хочу им помочь. В планах книга о тюрьме и своих мыслях в этот период. Там я делал много записей и пометок. Сейчас их надо свести, обдумать. Думаю, в 200 страниц уложусь. Что касается политики, мне кажется, должно прийти новое поколение общественных лидеров. Если позовут, приду на помощь. Просто так себя разменивать не хочу.

- А как же ваши президентские амбиции?

- Настоящий политик всегда должен уметь находить баланс между амбициями и ответственностью за результат. Результат, значимый для всего общества. Пока я больше добра сделаю простой заботой о людях.

У Маринича зазвонил телефон.

- Микола, дорогой ты мой, я тебя обнимаю. Ну как ты там?

- Это Николай Статкевич был. Новость постепенно до всех доходит, начинают звонить. Он на своей химии только что узнал, что я на свободе. До этого Климов звонил. А в больнице я с Сергеем Скребцом встречался, когда его из Витебской колонии в госпиталь перевели. Минут пять мы поговорили. Он тогда голодал. А какое там лечение в тюрьме? Вот я его и убеждал, что главное здоровье. Это самое плохое, когда человек не может справиться со своим стрессом. То есть, не согласен, что его осудили, поэтому постоянно находится в напряжении. Я просил его не травмировать себя.

- У вас этот период был долгий?

- Когда меня довели до инвалидности, я понял, что хуже быть не может. Я пережил те ощущения, когда у тебя отнята речь, руки и ноги не двигаются. Но сумел перестроить свой организм - и морально и физически - на выживание. Хочу через вас передать Скребцу, Козулину, Северинцу, Левоневскому и другим политикам, что скоро это кончится. Главное - верить.

- Привыкли к свободе?

- Надеюсь, свобода, семья скоро избавят меня от тяжелых воспоминаний тюрьмы. Думаю о тех, кто остался. С их женами я связался в первую очередь, когда вышел. Хочу всех поблагодарить, кто меня поддерживал. Это очень много значит, когда на тебя давят.

Потихоньку привыкаю к нормальной жизни. В Вербное воскресенье мы с женой и друзьями выехали на Ислочь. Разложили костер и спалили одежду, в которой я приехал из тюрьмы. Чтобы не возвращаться к этому больше.

Олег УЛЕВИЧ, «Комсомольская правда» в Белоруссии»

Каментары

Цяпер чытаюць

Асуджаны за «Гаюн» да хіміі брат Ігара Лосіка ўцёк з Беларусі3

Асуджаны за «Гаюн» да хіміі брат Ігара Лосіка ўцёк з Беларусі

Усе навіны →
Усе навіны

«Пакуль пашпарт дзейнічае». Эмігранты пра тое, ці не страшна ім адпраўляць у Беларусь дзяцей на летнія канікулы1

Жыхары райцэнтра ў Віцебскай вобласці гадамі скардзяцца на дрэнную ваду

Расія нарошчвае вытворчасць «шахедаў» і неўзабаве зможа запусціць 2000 за адну ноч11

У Італіі 78-гадовы мужчына «ажыў» праз 30 хвілін пасля спынення сэрца4

У Цюменскай вобласці «герой СВА» забіў сваю жонку ў дзень вяселля11

«Хацеў выратаваць хаця б нейкую колькасць людзей». Дачка беларуса, затрыманага па справе «Беларускага Гаюна», расказала пра бацьку6

«Неверагодны спектакль крывадушніцтва». Дзмітрый Гурневіч абурыўся ажыятажам вакол скандалу на канцэрце Coldplay25

Беларуская гандбалістка будзе гуляць за зборную Румыніі

Для беларускага фестывалю вырабілі трохметровы хот-дог ФОТАФАКТ9

больш чытаных навін
больш лайканых навін

Асуджаны за «Гаюн» да хіміі брат Ігара Лосіка ўцёк з Беларусі3

Асуджаны за «Гаюн» да хіміі брат Ігара Лосіка ўцёк з Беларусі

Галоўнае
Усе навіны →

Заўвага:

 

 

 

 

Закрыць Паведаміць